Подзаголовок – «На «гагаузский вопрос» до сих пор нет ответа. Ни у парламента Молдовы, ни у Президента страны, им у самих гагаузов. Зыбким туманом неопределенности покрыта будущность немногочисленного народа тюркоязычных христиан, поселившихся почти два века назад в засушливых степях Южной Бессарабии. <…>»
«<…>12 ноября 1989 года собравшийся в Комрате чрезвычайный съезд представителей гагаузского народа утвердил свое национальное самоопределение в форме Гагаузской автономной ССР в составе Молдавской ССР. На другой день Президиум Верховного Совета МССР холодно отменил это решение. <…>
<…> Гагаузам было заявлено, что они не только не коренные жители Молдовы, но в принципе даже никакой и не народ. А кто же? Этническая группа отуреченных болгар, которых русский царь использовал для колонизации аннексированных молдавских земель. <…> Следовательно, речи об автономии и быть не может.
<…> Депутаты от Буджака [Гагаузия – ред.] стояли на своем отчаянно. Они утверждали, что гагаузы – это гагаузы, а не болгары или турки. Что у их народности нет другой родины, кроме Молдовы, где проживает 80 процентов всех гагаузов. Что будущее своей автономии они видят только в составе Молдовы. И пусть даже это будет не республика, а автономная область, но право решать проблемы национального развития надо отдать в руки самого народа. <…>
Как и следовало ожидать, ничего у них не вышло. <…>
Первый съезд народных депутатов степного юга, представлявший интересы 160 тысяч проживающих там гагаузов, объявил о создании Гагаузской республики и о выходе ее из подчинения государственной власти ССР Молдова.
Последовавшие затем события развивались стремительно. Транслировавшееся по телевидению заседание молдавского парламента, потребовавшего от своего правительства насильственного обуздания сепаратистов, всколыхнуло республику. Запрещение деятельности «Гагауз Халкы», создание в Буджаке военизированных отрядов дружинников, кончившиеся ничем поездки депутатов на юг, лишение гагаузских парламентариев полномочий и, наконец, обращение Народного фронта Молдовы и ряда других общественных движений к согражданам с призывом защитить от посягательств захватчиков родную землю – вот штрихи этой тревожной осени [1990-й год – ред.].
<…> …Сегодня можно спорить, чья заслуга больше в том, что резни не случилось – военных ли, колонн приднестровских рабочих или молдавской милиции, сдерживавшей с великим трудом волонтеров. Очевидно, что лишь введение внутренних войск МВД СССР сняло угрозу массовых столкновений. <…>
Руководители признанной пока лишь Приднестровьем республики [Гагаузии – ред.] настроены еще более радикально. Вот что сказал мне председатель ее Верховного Совета С. Топал: «Об автономии говорить уже поздно. Когда гагаузский народ просил ее, ему ответили оскорблением. Статус Гагаузского национального уезда нам тем более не подходит. Он не даст нам политических прав. Нет никаких гарантий, что нашего гагаузского префекта правительство Молдовы не смахнет при удобном случае, чтобы поставить своего. Нам нужна уверенность, что и через десять, и через пятьдесят лет нам не скажут, что гагаузы – не народ, что они не имеют права жить на земле, в которой лежат их предки. <…>
Прошедший здесь в марте Всесоюзный референдум, отвергнутый парламентом Молдовы, показал, что 99 из 100 живущих в республике гагаузов не мыслят своего будущего вне СССР. Что ждет их, если Молдова не подпишет Союзный договор? Дело-то идет к тому... <…>».
Российская газета / Издание Верховного Совета РСФСР. –1991. – Воскресенье, 5 мая. – № 94 (140). – 4 полосы.
«Перепрыгнуть пропасть одним прыжком» – страница 1
Подзаголовок – «Наш постоянный консультант Василий Селюнин высказывает свое отношение к новой российской программе»
– Каковы, исходя из российской программы стабилизации экономики и перехода к рыночным отношениям, намерения высших органов власти РСФСР?
–Мне кажется, они заложили туда именно эту идею – одним прыжком. К рынку надо переходить быстро, и, что называется, по всему фронту, иначе ничего не получится, в чем мы уже убедились.
<…> У меня есть замечания. Но ее надо выполнять и немедленно. Она будет работать. Об этом уже немало сказано. <…> Там отсутствует один ключевой пункт, без которого, мне кажется, трудно что-либо сделать. Рыночную экономику не построишь без денег. Правда, если бы Союз был цел, тогда другое дело. <…> Но Союза нет. В этой ситуации мы, россияне, сколько угодно можем заниматься укреплением рубля, Валентин Павлов все равно наши усилия «смажет». <…> В общем, через полгода неуспевающий школьник будет понимать, что без своих российских денег (как, впрочем, без литовских, молдавских и прочих) делать нечего.
<…> Сейчас все республики стремятся к эскалации расходов, но никто не хочет наполнять союзную казну. <…>».
«Шахтеры готовы спуститься в забои. Но…» – страница 1
«После визита Бориса Ельцина десятки шахт продолжают бастовать.
<…>Борис Николаевич высказал известную позицию: Горбачев существенно изменил взгляды, пришел к понимаю того, что не центром единым жив Союз и человек. Но если еще раз получиться «прокол», как с программой «500 дней»… Что ж, тогда будем действовать без центра.
<…> Поездка Б.Н. Ельцина в определенной мере явилась и первым шагом его предвыборной кампании, хотя официально, как известно, не объявленной. <…>
…И все-таки выходить из забастовки шахтеры пока не спешат. Точнее, готовы хоть сегодня, но только после того, как правительство республики и Союза предоставят им документ, узаконивающий переход угольщиков в российскую юрисдикцию. (Это намечено сделать сегодня – 5 мая). Лишь затем горняки, получив документ на руки, посмотрят, на каких условиях – подходящих для них или нет – он подписан. Если все нормально, можно будет говорить о выходе из забастовки…».
«Заявление десяти. Что за ним стоит» – страница 1–2
Подзаголовок – «Беседа главного редактора «Российской газеты» с первым заместителем Председателя Верховного Совета РСФСР Р.И. Хасбулатовым»
<…> – А «неожиданность» - это следствие тех мифов и легенд, которые, к сожалению, созданы и вокруг Б.Н. Ельцина, и вокруг руководства Верховного Совета. Ведь вы только посмотрите: вся центральная печать со времени нашего прихода к власти изображает лидера российского парламента как человека, склонного к конфликтам, как лицо, которое всегда стремиться противостоять. Изобрели «войну законов», приписывают нам некую борьбу за вытеснение центра.
Но это же совершенно неверная трактовка российской политики. <…>
При этом мы постоянно призываем центральную администрацию к сотрудничеству. К сожалению, мы не видели такого желания со стороны и Президента, и центрального правительства. Более того, контролируемые телевидение, печать, радио все время внушали, что вот, дескать, Ельцин неуживчивый, идет на конфронтацию.
<…> Президент и одновременно Генеральный секретарь оказался в непростой ситуации. В последнее время он подвергался ожесточенным нападкам со стороны реакционных сил, в особенности со стоны РКП. Его положение усугубилось в связи с мощным забастовочным движением шахтеров. Была опасность, что шахтеров поддержат металлурги. Резко упал авторитет Президента.
В этих условиях, конечно, ему была нужна поддержка. Она нужна была как раз накануне пленума ЦК КПСС, который мог бы действительно завершиться роковым образом.
<…> Мы оказали очень мощную поддержку Президенту. В этом нет никаких сомнений. И хотелось бы надеяться, что подписанное заявление – не маневр со стороны Горбачева, и что оно будет строго соблюдаться. <…>».
«В газету о газете» – страница 3
[Больше половины третьей полосы «Российская газета» в этом номере отдала профессиональным проблемам и вопросам, поскольку 5 мая – это День печати – ред.]
