Ельцин Центр

 

«Главное, что их не становится больше»– страница 2А

«Попытка пикетирования «Трудовой Россией» останкинского телецентра позволила сделать, по крайней мере, один очевидный вывод: их не становится больше. <…>

Лидер «Трудовой России» в состоянии поставить под ружье, которое ему давно снится, максимум несколько десятков человек, подавляющее большинство которых, впрочем, забраковала бы медкомиссия любого военкомата.<…>

Через год внешне благоприятные обстоятельства углубляющегося экономического кризиса не бросили, однако, в объятия Анпилова новых сочувствующих. А ряды старых, пожалуй, даже и поредели. <…>».

 

«Итальянский Прусс готов взлететь на воздух»– страница 2А

«Очаги саранчи на полях России отнюдь не локализованы, несмотря на появившиеся в печати утешительные сообщения некоторых средств массовой информации. Для борьбы с ней осталось меньше двух недель. <…>

Особенно тяжелая обстановка сложилась в Волгоградской области. Там получила распространение многорядная саранча типа «итальянский прусс». Жертвой ее становится все – овес, рожь, горчица. Под угрозой полного истребления оказался миллион гектаров. <…>

Комиссия ГКЧС, прибывшая в Волгоградскую область, обнаружила, что ни в одном из 9 наиболее зараженных районов области не зафиксированы конкретные очаги заражения, которые при благоприятных погодных условиях можно было бы начать обрабатывать.

Если в течение нескольких дней почти беспомощная пока саранча не будет уничтожена, она, по выражению специалистов, встанет на крыло, и тогда уже остановить ее будет невозможно. <…>».

 

«Назначения»– страница 2А

«Главнокомандующий Объединенными Вооруженными Силами СНГ маршал авиации Евгений Шапошников 11 июня назначен указом Президента России секретарем Совета безопасности Российской Федерации. <…>».

 

«По морю и по земле»– страница 3А

«В результате долгих российско-грузино-абхазских переговоров решено возобновить гуманитарную акцию ГКЧС России по доставке продовольствия и эвакуации беженцев из Ткварчели и Сухуми.<…>

В Ткварчели на сумках сидели люди, желающие покинуть блокадный город. В Сочи продолжения акции ожидали граждане, стремящиеся в Ткварчели вернуться.<…>

Новый этап гуманитарной акции решено провести по морю и по земле. Согласно плану, разработанному оперативной группой ГКЧС с участием представителей воюющих сторон, из Сочинского морпорта должен выйти большой десантный корабль (БДК). На его борту будут 30 КамАЗов из Москвы, загруженных продовольствием, и бронетехника для сопровождения. В Сухуми колонна двинется вдоль побережья в Очамчири, а затем – в горы, в Ткварчели. Туда должны попасть 218 тонн продовольствия. После разгрузки машин в них сядут беженцы, и колонна тем же путем вернется в Сухуми, где на БДК уже будут находиться их сухумские собратья по беде.<…>

Предполагается также участие среднего десантного корабля, который начнет рейс из Пицунды и вывезет туда, а также в Гудауту только сухумских абхазов. <…>».

 

«Одна на всех» / Александр Гельман, драматург – страница 7А

«Когда в первый день Конституционного совещания спикера «захлопали», и он ушел, и с ним ушли другие, а одного, задержавшегося, непримиримого оппозиционера вынесли вслед на руках, я сильно встревожился. Ну все, решил я, это начало нового раунда беспощадной конфронтации, все надежды, которые породил референдум, растоптаны.<…>

А когда на следующее утро я увидел, как спокойно, даже, можно сказать, лениво, вальяжно началось первое заседание нашей секции, куда вошли представители противостоящих политических партий, включая, например, Жириновского, я окончательно понял, что накануне ничего не понял.<…>

У многих из нас было ощущение нелепости непримиримой конфронтации. Но мы это ощущали каждый в отдельности, мы не знали, сколько нас таких. Мы боялись, что таких мало. Но вот прошел референдум – оказалось, миллионы людей не хотят никакой борьбы. Одни за это проголосовали, поддержав реформы, другие голосовали за это косвенно, не явившись на выборы.<…>

Непримиримая борьба потеряла смысл. Реформаторам она не нужна, потому что реформы уже пошли, тронулись с места, а поскольку эти реформы соответствуют природным склонностям человеческой психики, они обладают огромной энергией самодвижения, саморазвития. Это не коллективизация, не экспроприация, для осуществления которых требовалось насилие.<…>

Противники реформ надеялись на тяжелые условия жизни в переходный период – думали, люди не выдержат, повернут назад. Эти надежды не оправдались. Мы стали дальновиднее. <…>

Неприятие непримиримой оппозиции, непримиримой конфронтации есть главный и важнейший итог «двадцать пятого апреля». <…>».

 

«Предвыборные учения на конституционном поле»– страница 8А

«<…> Руслан Хасбулатов демонстративно покинул совещание. Представители многих областей и республик последовали его примеру. Позднее была обнародована их нота протеста Борису Ельцину, а еще через несколько дней Председатель Верховного Совета в своем докладе определил пять ультимативных требований к Кремлю.

– Отказ президента от формулы «Советы и демократия несовместимы».

– Полноценное участие парламента и Конституционной комиссии в работе совещания.

– Рассмотрение всех проектов конституции.

– Консультативный характер кремлевской встречи.

– Утверждение Основного закона съездом.

В четверг сам президент выступил с общепримиряющей речью, причем персонально пригласив на внеочередное пленарное заседание всех тех, кто его покинул. <…>

Оказалось: Борис Ельцин вовсе не против того, чтобы обсуждать параллельно собственный и парламентский проекты, и это уже происходит практически во всех секциях совещания.<…>

Даже советскую власть, что и было подтверждено, президент не считает врагом номер один.<…>

Президент, предприняв одновременное наступление на два фронта (и на парламент, и на местные власти), дал оппонентам отличную возможность для временных союзов друг с другом и соответствующих маневров. <…>

Чем это грозило Ельцину на этот раз? Тем же, чем и тогда, в марте, – президентское кресло вновь оказалось неустойчиво. <…>

Но вот еще одна перемена: в президентской команде, работающей на совещании, тоже все меньше непримиримых. Как, впрочем, и в рядах соперников. И прежде всего среди тех, кто по возрасту и амбициям не намерен оставлять большую политику. Ни после парламентских выборов, ни после президентских. Именно эти игроки все заметнее переходят с командной игры в политике на индивидуальную. <…>

Будет или нет в ближайшие месяцы принята новая конституция, еще неизвестно. Но нет сомнений, что в самые короткие сроки на политическом Олимпе России начнется смена команд, а может быть, и поколений. <…>».

 

«Партийные списки в редакции Виктора Шейниса»– страница 9А

«Проект закона о выборах постепенно становится одним из центральных на Конституционном совещании. Хотя большинство групп, участвующих в работе совещания, еще не дошло в своих обсуждениях до соответствующего раздела конституционного проекта, дискуссия по основным принципам будущей избирательной кампании уже идет – и не только в кулуарах.<…>

Поскольку ни один из рассматривающихся участниками совещания конституционных проектов не предусматривает сохранения съезда народных депутатов, проект избирательного закона предполагает выборы в профессиональный двухпалатный парламент. Одна из палат будет представлять субъектов Российской Федерации, другая – всех граждан России. <…>

Разница в проектах Шейниса и Балалы состоит в самой системе выборов. Балала предлагает традиционную, чисто мажоритарную систему – по одномандатным избирательным округам. Шейнис – смешанную, и по округам, и по партийным спискам. <…>

Смешанная избирательная система, считает Шейнис, позволит сочетать местные интересы с общероссийскими, а также стимулировать формирование крупных политических блоков как прообраз будущей партийно-политической системы. <…>».

 

«Открытый финал драмы на Ильинке»– страница 9А

Подзаголовок – «Конституционный суд России долгое время оставался единственным государственным институтом, избежавшим внутренних распрей. Это время кончилось»

«<…> То, что Конституционный суд дольше других смог сберечь имидж дружно работающей команды единомышленников, объясняется личными стараниями судей, но не отсутствием противоречий. Изначально в мантии оказались облачены люди, слишком самостоятельные в суждениях, чтобы играть в «монолит». Споры по обсуждаемым делам порой накаляли суд до предела. Но у судей неизменно хватало профессионального такта, чтобы не выносить их за пределы совещательной комнаты. <…>

И наконец, майский визит шестерых судей к Ельцину. Визитеры надеялись, что их поход останется в тайне. Президент надеялся, что судей будет семеро – большинство. Надежды и тех, и другого не оправдались. И конфликт вышел наружу.<…>

Конституционный суд находился и находится в материальной зависимости от ХОЗУ администрации президента. И вот теперь Зорькина выселяют с дачи в Огарево, которая так ему нравилась <…>, лишают бронированного лимузина. Аппарату суда задерживают индексирование зарплаты. Намекают, что на большинство судей имеется компромат.<…>

Наконец, в канун Дня независимости России в здании суда меняют всех сотрудников охраны из службы безопасности на милиционеров, спешно переброшенных из МИДа, с телецентра «Останкино» и прочих учреждений. <…>

Пока идет проверка на прочность нервов председателя и шестерых его сторонников, в кулуарах суда уже вовсю идут дебаты о его дальнейшей судьбе.

Мнение первое: Суд как гарант преемственности властей должен продолжать работу в нынешнем составе, несмотря ни на какие обстоятельства, включая принятие новой конституции.

Мнение второе: После принятия нового основного закона необходимо переизбрать весь состав суда по формуле: треть кандидатов называет президент, треть – законодательная власть и треть – высшее судебное присутствие.

Мнение третье: <…>После принятия новой конституции каждый должен пройти переприсягу. <…>

Пока, однако, новая конституция существует лишь в проекте. Поэтому Конституционный суд остается «основой конституционного порядка в стране», как на днях заметил Валерий Зорькин. Парадокс в том, что обе ветви тянут суд на себя, хватаясь то за кнут, то за пряник. <…>».

 

«Генералы слушают Президента» –страница 10А

Подзаголовок – «Совещание руководящего состава Российской армии, на котором Президент, он же Верховный Главнокомандующий РФ, принимал рапорт об итогах боевой учебы, оставило двойственное впечатление»

«Страстные речи военачальников о сугубо армейских проблемах несли в себе довольно мощный заряд политической конъюнктуры. И порой трудно было понять, что для ораторов главное: наметить пути реформирования вооруженных сил или угодить политическим вкусам президента.<…>

Из неуправляемых остатков советской армии Павлу Грачеву и его команде худо-бедно удалось сладить национальные вооруженные силы. <…>

Противоборствующим политическим силам по-прежнему безразлично, какую армию строить, важнее – кому она симпатизирует.<…>

Все выступившие военачальники категорично высказывались за то, что армия должна быть вне политики и вместе с тем как один не преминули выразить политическую поддержку президенту. <…>

Борис Ельцин тоже не остался в долгу. В своей речи он тепло поблагодарил военных за агитационную работу накануне референдума, давшую хорошие результаты. Пообещал, что «пару раз в этом году повысит зарплату военнослужащим с учетом инфляции».<…>

В любой нормальной стране на этом можно было бы ставить точку. В России, как известно, своя специфика. На отчетливо пропрезидентскую позицию министра обороны реакция будет неоднозначной. В ближайшее время можно ожидать мощной атаки на Грачева со стороны противников Ельцина. <…>».

 

«Враг номер один президента Дудаева»–страница 12А

«Что бы ни заявлял президент Чечни, но сегодня он больше всех опасается не Руслана Хасбулатова и не российских генералов, а бывшего ближайшего соратника и нынешнего лидера чеченской оппозиции 40-летнего Яраги Мамодаева. <…>

Именно Мамодаев предложил исполкому Общенационального конгресса чеченского народа взять в лидеры «героя-афганца», «гордость Чечни» генерала Дудаева.

Человек с погонами, воин не мог не импонировать чеченцам. Но лишь возможности Мамодаева сделали из Дудаева безусловного лидера нации. В дни чеченской революции в сентябре 1991 года его люди и на его деньги во многом обеспечивали успех оппозиции: охрана порядка на митингах, сытная кормежка, бесперебойно курсирующие автобусы, доставляющие к месту событий все новых «революционеров». Офис Мамодаева был мозговым центром восстания: суетливые лидеры, избранные на митингах или избравшие себя сами, именно сюда бежали «посоветоваться». <…>

Жесткая антироссийская позиция Дудаева не единственное, что ставит ему в вину Мамодаев: «Вполне осознанно президент стопорит все, что может поднять республику с колен, сделать демократическим правовым государством. Особенно беспощадно сопротивляется он всякого рода нормативным актам, учетным и контролирующим системам, регламентирующим распределение национальных богатств, 95 процентов которых приходится на нефть и нефтепродукты. Из примерно тысячи подобных распоряжений и постановлений кабинета министров парализованы встречными указами президента около девятисот». <…>

Мамодаев собирается возвращаться в растерянную, измученную Чечню не с пустыми руками. В Москве он вел небезуспешные переговоры с российскими лидерами.<…>

Нетрудно прогнозировать: Дудаев, пытавшийся дискредитировать Мамодаева в глазах Москвы, сорвать переговоры (нота с требованием «выдать государственного преступника», тассовка о возбуждении уголовного дела…), будет утверждать, что эти блага даются под гарантию вхождения Чечни в федерацию. Ведь мамодаевский проект двухстороннего договора с Россией, имевший шанс стабилизировать Чечню еще полгода назад, был развенчан в глазах населения именно таким образом. <…>».

 

«Тихо! Идет реставрация»–страница 13А

Подзаголовок – «Размытая экономическая политика создает вакуум, в котором появляются привидения эпохи распределительного хозяйства»

«Речь по крайней мере о полудюжине внешне разнородных, но спаянных единым духом шагов, предпринятых в последние недели и дни. В частности, о предложении ввести фиксированный курс доллара и вернуться к тотальному регулированию цен; введении тотального же лицензирования торговли и услуг; объявлении фактического запрета на экспорт нефти, добытой СП. <…>

Растворившийся было в воздухе Госкомцен, вначале возродился в недрах Минэкономики, а затем стал Комитетом РФ по политике цен. Сработал ли здесь социальный заказ или логика бюрократического саморазвития, но факт, как говорится, на лице: учреждение с таким статусом обречено продуцировать именно такие проекты, ибо для «других» достаточно небольшой группы консультантов.<…>

Можно спорить, являлся ли переход прошлым летом к рыночному курсу рубля романтической авантюрой или крупным завоеванием реформы. Но он произошел, и попытка назначить теперь фиксированный спецкурс связана с такими последствиями, которые способны многократно превзойти текущие потери от текущего курса. <…>

Почти анекдотическим возвратом к былой практике выглядит правительственное постановление «о полномочиях органов» местной власти «по лицензированию отдельных видов деятельности». Речь о «примерном порядке лицензирования» по приложенному «перечню», в котором примерно 99 процентов сферы торговли и услуг. <…>

Все, однако, напрасно. Не удержим мы административный курс рубля. Не заставим блюсти «государственную дисциплину цен». Не наведем порядка в сфере услуг за счет повальных поборов. Не проживем без экспорта-импорта, без инвестиций, без кредитов, хоть и не поднимемся за «западный счет»: проявляемая с умыслом или как раз без понятия распределительно-запретительная активность в принципе обречена. <…>».

 

«Шкалик с правым рулем»–страница 13А

«Новый указ президента о восстановлении госмонополии на производство, хранение, оптовую и розничную продажу алкоголя направлен, в конечном счете, на ограничение самого большого завоевания народной демократии: возможности выпить когда и сколько захочется. <…>

Протекция государства собственным производителям – рядовая ситуация в мировой практике. Тем более оправданны меры по контролю за качеством спиртного в стране, где вечерний урожай пьяных в городах и поселках становится просто устрашающим. <…>

Когда в стране такие трезвость и культура, то потребление полуядовитых коньяков и водок грозит обернуться ужасными потерями.

Однако мы же и свидетели того, как государству порой приходится отступать, взяв поначалу курс на протекцию собственным предприятиям. Пара волнений в пьющих губерниях и отраслях – и может произойти то же самое. <…>

Во-первых, все спиртное станет дороже. <…>

Во-вторых, появится много новых чиновников, живущих с контроля за всеми параграфами указа. <…>

Одним словом, как обычно, произойдет все то, что происходит, когда между производителем и потребителем встает чиновник.<…>

Указ создает такое впечатление, что до его издания у нас контролем за качеством спиртного никто не кормился. <…>».

 

«Увеличить и повысить…»–страница 13А

Подзаголовок – «Президиум Совета Министров РФ одобрил федеральную государственную программу машиностроения для АПК России»

«Уже при беглом ее просмотре видно, насколько она повторяет аналогичные программы, принимавшиеся ЦК КПСС: тот же технократический подход – увеличить производство сельхозмашин, повысить их производительность – при полном отсутствии каких бы то ни было серьезных экономических расчетов.<…>

В программе недвусмысленно делается заявка на восстановление Минсельхоза в качестве распорядителя средств налогоплательщиков, направляемых на развитие сельскохозяйственного машиностроения.<…>

Авторы программы не церемонятся с чужой собственностью. Акционерным обществам, частным предприятиям предлагается отчислять 4 процента прибыли в специальные централизованные фонды научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, распоряжаться которыми будет министерство.<…>

Поражает отсутствие логики в политике обеспечения села машинами. С одной стороны, программа предусматривает предоставление предприятиям льготных кредитов, направленных на поддержку отечественного машиностроения. С другой – вводятся льготы по импорту сельхозмашин из-за рубежа. <…>

Такая политика не должна иметь ничего общего с попыткой воссоздания отечественного натурального хозяйства. <…>

Если суммировать сказанное, то принятая федеральная программа есть не что иное, как программа отключения машиностроительных отраслей от рынка, обеспечения их льготными кредитами, налоговыми льготами, программа восстановления распределительно-принудительных отношений. <…>».

 

«Линия Ельцина: Кто и как формирует ее во внешней политике»–страница 15А

«С помощником президента Ельцина по международным делам Дмитрием Рюриковым и политологом, членом Президентского совета Андраником Миграняном беседует заместитель главного редактора «МН» Алексей Пушков. <…>

А. Пушков: Недавно президент Ельцин утвердил концепцию внешней политики России, разработанную в недрах Совета безопасности. Чем она отличается от той, что была полгода назад подготовлена российским МИДом? <…>

Дм. Рюриков: При работе над документом учитывались и концепция МИДа, и мнения экспертов, и многие другие соображения. Утвержденная президентом доктрина стала как бы консенсусом между государственными структурами, которые участвовали в ее разработке. <…>

А. Мигранян: Мне все же кажется, что мы слишком долго создавали у Запада впечатление, что позитивная политика Советского Союза, а потом и России – это когда мы соглашаемся со всеми предложениями западных стран. <…>

А. Пушков: Сейчас, когда прояснились параметры отношений России с новыми государствами, возникшими на территории бывшего СССР, из чего, на ваш взгляд, должна исходить наша внешняя политика? И есть ли здесь место для особой роли России?

Дм. Рюриков: Думаю, что вопросы российской внешней политики в регионе за Россию не решит никто. <…>Для России эти отношения гораздо более объемны, чем связи со всем остальным миром. А никаких принципов и норм здесь разработано не было. Создать все это за столь короткий срок, избежав серьезных конфликтов, – колоссальная задача. <…>

А. Мигранян: Действительно, объективных трудностей очень много. К сожалению, Козырев о них мало говорил, что, возможно, во многом сняло бы критику МИДа за бездеятельность. Но дело не только в этом. Нам надо было с самого начала заявить, каково место России в постсоветском пространстве. Этого сделано не было. <…>

А. Пушков: Дмитрий Борисович, вы находитесь предельно близко к президенту. Как обеспечить принятие оптимальных внешнеполитических решений и лучшую координацию в этой сфере? Не все здесь, видимо, обстоит хорошо, чему есть и примеры: нашумевшая отмена в прошлом году визита в Токио, странная история с передачей «черного ящика» Южной Корее.

Дм. Рюриков: Координация решений осуществляется, совершенствуется. За то время, которое я мог наблюдать, она улучшилась. Но это еще потребует времени. <…>».

 

«Кинотавр»: полет на воздушном шаре»–страница 1В, 4В

«<…> Фестиваль продемонстрировал кризис большого экрана и триумф малого, ибо сколь социально ангажированными и художественно беспомощными были в массе своей картины главной конкурсной программы, столь же интересными и талантливыми оказались многие фильмы авторского кино. Словом, до Спилберга и Копполы нам не дотянуться, в лучшем случае – до индийских мелодрам, а Тарковские у нас были и, судя по всему, будут. Есть и актеры, причем замечательные. <…>

Наше кино, как и раньше, либо бесстрашно устремляется к горним высям духа и ведет затейливый разговор для посвященных, либо бесстыдно пытается уловить конъюнктуру момента. Прежде собирали зал, дразня власть, сегодня атакуют зрителя, снимая боевики про нашего Рэмбо-афганца, героя лихих вертолетных боев (фильм Всеволода Плоткина «Чтобы выжить») или детективы про КПСС, отмывающую грязными способами свои деньги и вынуждающую непокорных ветеранов выбрасываться из окон своих престижных домов (фильм Льва Пискунова «Падение»). Честно говоря, непонятно, как эти картины попали на конкурс главного национального киносмотра. Наверное, отбирать было нечего: ведущие мастера либо не в форме (взять хотя бы последние работы Эльдара Рязанова и Георгия Данелии), либо упрямо молчат, кинопроизводство падает, потому что, как и везде, катастрофически не хватает денег. <…>».

 

«Вот моя деревня…»–страница 8В

Подзаголовок – «В Липецкой губернии колхозники превращаются в крестьян»

«А все началось с постановления правительства, разрешающего увеличить приусадебные участки до полутора гектаров против прежних сорока соток. Вопреки ожиданию селяне, большинство которых уже околопенсионного возраста, с энтузиазмом бросились осваивать новые участки. <…>

Как бы то ни было, а в итоге впервые не осталось ни одного пустого клочка земли, сколько-нибудь пригодного к обработке.<…>

Уже заполняют первые пустые хаты семьи беженцев из Южной Осетии и Ингушетии, видел я и приехавших на разведку бывших односельчан, которых судьба занесла в некогда братские республики. Один уже вернулся из Эстонии. Да и кое-кто из моих ровесников из соседних Липецка и Воронежа подумывает о возвращении. В городах-то нынче несладко... <…>

По-прежнему живое и здоровое районное управление сельского хозяйства вовсю командует вроде как самостоятельными ассоциациями и товариществами с ограниченной ответственностью, навязывая им не только госзаказ, но и численность поголовья скота, расклад по посевным площадям и так далее. Все так же районные и областные чиновники приезжают с накачками и разносами.

Какое управление, такие и результаты. Надои от коров, как и двадцать лет назад, крутятся вокруг двух тысяч литров в год. В прошлом году почти весь подсолнечник и добрая половина свеклы ушли под снег. Колхозники, сиречь коллективные хозяева, как и раньше, пьянствуют, халтурят и всерьез заботятся лишь о своих личных хозяйствах. Разграбление колхоза вообще приняло повальный характер. <…>

При подобном всеобщем наплевательстве «колхоз нового типа» может благополучно скончаться уже в этом году. Если, конечно, добрые дяди из правительства под нажимом аграрного лобби не подкинут пару сотен миллионов в очередной безвозвратный кредит. Тогда агония затянется еще на несколько лет. Хотя обреченность самой формы коллективных товариществ с очень ограниченной ответственностью видна и сейчас невооруженным глазом. <…>

В этом году фермеры умудрились не только свое посеять и колхозу помочь, но и посадить картофель на доброй половине личных огородов колхозников в той же Малиновой Поляне, не забыв и соседние села. Так что резервы для земельной «экспансии» отнюдь не исчерпаны. <…>».

 

«Фермеры работают по-семейному» / Лилия Бабаева, кандидат философских наук; Михаил Козлов, кандидат экономических наук. Институт социологии РАН–страница 8В

«Проводимое уже третий год по всем основным регионам России социологическое исследование свидетельствует, что семейный фактор является пока решающим в организации и деятельности фермерских хозяйств.<…>

По форме организации фермерское хозяйство в основном носит семейный характер. <…>

Более половины тех, кто ведет сегодня самостоятельное хозяйство на земле, – бывшие колхозники и работники совхозов. Среди них довольно много квалифицированных сельских специалистов, а также механизаторов, трактористов, строителей, водителей. <…>

Основные мотивы фермерства достаточно устойчивы. Главное, как и у городских предпринимателей, – это стремление иметь собственное дело, свободно работать без административного давления. На втором месте – желание передать свое дело детям по наследству, на третьем – неудовлетворенность условиями работы в общественном хозяйстве, на четвертом – возможность хорошо зарабатывать.<…>

Внутри самого фермерского хозяйства конфликты не столь часты. Чаще они там, где работает несколько семей, не связанных родственными узами, или индивидуальный владелец. <…>

Подавляющее большинство опрошенных считает, что по сравнению с прошлыми годами работа стала более напряженной. <…>

В целом можно говорить, что фермерство сегодня – это своеобразная «десантная группа», действующая в неблагоприятных условиях. Многие факторы вынуждают предположить, что сегодняшнее сельское население не в состоянии выдвинуть из своей среды необходимую «критическую массу» субъектов рыночной экономики, способную противостоять давлению местных властей, администрации и собственных односельчан. <…>».

 

«Вхождение в рынок, или Барахолка как модель экономики»–страница 10В, 11В

«Главным и практически бесконтрольным хозяином всех московских барахолок остается рэкет. Все или почти все рыночные продавцы платят дань исправно и регулярно. В течение базарного дня можно наблюдать, как по рыночным рядам время от времени снуют юркие крепыши, облегчая карманы торгующих. Но дань не единственный источник дохода рэкетиров. <…>

Иногда на барахолках вспыхивают массовые драки. Почти всегда – с кавказцами. Сферы влияния среди москвичей поделены давно и прочно, на чужую территорию не претендует никто. Пришлые кавказцы пытаются «протащить новый передел», демонстрируя при этом агрессивность и настойчивость. <…>

Контингент продавцов за последние годы претерпел существенные изменения. За прилавками во множестве появились представители интеллигенции. Продавцов из числа работников умственного труда здесь называют «инженерами». <…>

За место на рынке приходится платить не только рэкетирам, но, естественно, и администрации. <…>

Количество продавцов на барахолках растет с каждым днем. Для многих в нашем обществе барахолка остается единственным местом накопления первоначального капитала, поэтому ей, видимо, уготована долгая жизнь».