«Московские новости». – Учредитель: общество «МН» – Народная газета» – 1992. – 8 марта, воскресенье. – № 10 (605). – 24 полосы.
«Летящие со всех сторон в правительство стрелы по поводу цен, налогов и зарплат отражаются им если и не со стопроцентным успехом, то по крайней мере с чувством уверенности в своей правоте. Приглашайте другого хирурга, он, может, будет резать по-другому, но все равно будет больно и резать все равно, будет.
И то, что делает правительство, при многих принципиальных к нему вопросах в эту логику укладывается. Это относится и к опубликованному на днях проекту «Меморандума» правительства об экономической политике, который вскоре будет направлен в Международный валютный фонд. Но есть нечто, что в нее укладывается очень плохо или просто никак. Объем этого «нечто» растет и множится, грозя покорежить замысел самих реформ или так подправить их, что может встать извечный гамлетовский вопрос в российской его интерпретации: «За что боролись?»
И беглого взгляда на многие постановления, указы и проекты (о поставке продукции в другие страны СНГ, о госзаказе, об обеспечении ресурсами АПК, о стабилизации работы промышленности) достаточно, чтобы понять: идеи «регулируемого социалистического рынка» если уже и не побеждают, то все еще живут. Старые связи – укрепить! Приоритет селу – отдавать! Ресурсы – распределять! Цены на них – регулировать! <…>
Мы говорим: правительство (его экономическая часть), подразумеваем – Егор Гайдар. Но трудно поверить, что он и его команда могли составить такие бумаги, во всяком случае в вышедшем их варианте. Могли лучше или хуже, но другие, а не эти. <…>
Или был прав Николай Иванович [Рыжков] и были неправы мы, корившие его в консерватизме и осторожности, когда он уже просто умолял: поймите, нельзя так сразу, здесь, отсюда это видно лучше, куда же вы меня толкаете?! Вот и пришли «мы» туда, откуда видно лучше, и действительно увидели, и стали писать такие указы, словно команда Рыжкова вместе с нами в поте лица трудилась.
Есть место и для этой романтической гипотезы, но скорее объяснение таково: не «словно», а действительно трудилась. Люди, вошедшие в структуры правительства, – это не только «команда» Гайдара, насчитывающая в лучшем случае 20-30 человек не обязательно сплошь экономических гигантов, но в любом случае говорящих друг с другом на одном языке. Рядом же с ними, а иногда и над ними – другие, в том числе и люди с опытом, но и с другой идеологией. В конце концов не из одной академической привязанности Е. Гайдара к финансам он предпочел недавно возглавить соответствующее министерство – за этим и вполне возможное желание усилить контроль в сфере, где до сих пор преобладающую роль играли представители бывшего союзного Минфина. <…>
Команда Гайдара, исходя из того, что ей не объять необъятного, решила поначалу сконцентрировать усилия все же на финансах. Хозяйственные связи объяли тем временем другие, команды которых все явственнее слышатся сегодня. <…>».
«Власть и общество» / Юрий Афанасьев – страницы 6, 7
Подзаголовок – «Нельзя допустить их противостояния»
«Значительной частью общества сейчас овладело настроение тревоги и неуверенности. Послеавгустовская эйфория сменилась тем ощущением, которое Булат Окуджава в свое время выразил известной строкой: «...а в нашем доме пахнет воровством».
Это ощущение проявляется по-разному. Недовольные толпы блокируют транспортные магистрали, пикетируют административные здания, идут на профсоюзные или неокоммунистические митинги. По-своему формулирует его пишущая и электронная пресса всех цветов и оттенков.
Нелепо пытаться представить все подобные события только результатом происков «бывших». Как это ни печально, необходимо признать, что есть достаточные основания для появления бранной клички «дерьмократы». <…>
Кризис общества зримо углубляется, а власть при этом (хотя внутренний раздел и передел ее продолжаются) относительно укрепляется и «стабилизируется» – образно говоря, обрастает жирком.
Вместе с тем в сегодняшней общественно-политической ситуации в России, как, впрочем, почти всегда, очень много неясного. В стране по-прежнему нет отчетливо структурированного гражданского общества и соответственно четко оформленных политических партий, выражающих осознанные интересы тех или иных значительных социальных групп. <…>
Конечно, с 1985 года по сей день мы стали свидетелями и участниками не только формальных подвижек в общественно-политической жизни на территории бывшего СССР и России. Действия Верховного Совета РФ и всей системы представительной власти серьезно отличаются от действий их предшественников и в значительно большей мере подвержены влиянию электората. То же относится и к средствам массовой информации. <…>
Однако и тут конечный результат может оказаться угодным правящей бюрократии. <…>
Более того, теперь можно достаточно уверенно сказать, что повсеместно разворачивается номенклатурный реванш, а команда президента в правительстве и Верховном Совете явно пытается совместить реформу с контрреформой. <…>
Рыночная доктрина российского руководства обретает знакомые признаки «очень регулируемого рынка». <…>
«Красно-коричневые», пытающиеся притянуть к себе вице-президента, пока еще малосильны и могут стать подлинной угрозой для российской демократии лишь в перспективе (если мы окажемся не в состоянии предложить демократическую альтернативу нынешней администрации). Сегодня из демократии делают камуфляж уже реально стоящие за А. Руцким генералы и маршалы ВПК – как в мундирах, так и в цивильном. Другая номенклатурная группа подпирает амбиции Р. Хасбулатова, третья – всеобъемлющие чаяния Г. Бурбулиса, но все хотят только одного – сохранить за собой власть, а то и заглушить потоком верхушечных решений живые ростки демократии. <…>
Необходима полная гласность во всем, что касается доходов госслужащих (включая президента) и их образа жизни. Необходимо очищение властных структур от сотрудников и агентуры КГБ, от дискредитировавших себя функционеров КПСС. Должны быть опубликованы подробные биографии всех ответственных чиновников. <…>
Чтобы сохранить возможность направлять события по менее болезненному пути, представители администрации, и в первую очередь сам президент, должны вести с обществом более предметный и откровенный диалог, обязательно называя реальные по срокам этапы движения к объявленным целям. Обещанный Б. Ельциным к концу года «свет в конце туннеля», конечно, довольно выразителен в качестве метафоры, но он может обернуться испепеляющим огнем, когда накануне следующего нового года россияне обнаружат, что их в очередной раз обманули, пусть даже невольно или исходя из благих намерений. <…>».
«Олег Румянцев: Я знаю, как остановить развал России» – страница 8
«Назначенный на начало апреля Съезд народных депутатов Российской Федерации рассмотрит проект новой Конституции. С ним по понятным причинам связывают надежды на предотвращение дальнейшего распада Российского государства. <…> Об этом размышляет ответственный секретарь Конституционной комиссии Олег Румянцев в беседе с корреспондентом «МН» Владимиром Орловым.
«МН»: Национальные республики в составе России решительно против предложенного вами проекта. Возможен ли тут какой-то компромисс?
– Даже необходим. Мы разработали компромиссное соглашение о разграничении полномочий между Москвой (то есть российским центром, федеральной властью) и национальными образованиями – республиками, округами. Разослали на места. Бурятский парламент, трудный парламент, например, проявил мудрость и согласился с ним. В то же время Татария даже не стала рассматривать предложения. Якутия сочла их неприемлемыми. Хотя у Якутии сложное положение: алмазодобывающий район, Мирнинский, заявлял о возможном выходе. <…>
Национальные автономии должны быть. Но ведь не в форме гигантов, где коренное население является меньшинством!
Кстати, вот почему я не согласен с конституцией Сахарова. Каждому этносу – свое государственное образование? Я ни за что не соглашусь с духом делимого по этническому признаку государства.
«МН»: А также и с правом наций на самоопределение?
– Конечно. Эта пресловутая ленинская формула губительна. <…>
«МН»: Вы, начав с тезиса о свободе, приходите сейчас к...
– ...двум лозунгам дня – государственности и порядку. И либо государственность придет через новую конституцию, либо хаос, распад России.
А начинается все с прав русских. 45 процентов русских, проживающих на территории Татарстана, являются дискриминируемым населением. По тамошнему закону о референдуме, 26 процентов населения могут решить судьбу Татарии. Может ли это быть терпимо в цивилизованном государстве? <…>
«МН»: Но я смотрю, кому в парламенте может быть выгодно принятие вашего проекта, и никак не набираю двух третей. Так, если честно, разве есть уверенность, что с апреля мы будем жить по «румянцевской» конституции, как бы вас ни поддерживал Ельцин?
– Опрос, проведенный 18-23 января подкомитетом по изучению общественного мнения нашего парламента, показал: 75 процентов жителей Российской Федерации считают, что новую конституцию, «ельцинскую» ли, «хасбулатовскую» ли, надо принимать немедленно.
А что касается предстоящего съезда, то паники нет. Есть вера, что депутаты поймут трагическую логику череды дальнейших событий: если федеральная конституция не состоится, бывшие автономии мгновенно примут свои проекты (благо, иные «застрельщики» и других науськивают на это). Значит, Российская Федерация будет разрушена изнутри.
Если парламент и съезд отвергнут в апреле глубокую конституционную реформу, они войдут в историю как законодательные органы, похоронившие Российское государство».
«Российская Федерация: торг здесь уместен» / Ольга Глезер – страница 9
«В последний месяц требования отделения от России стали доноситься из тех бывших ее автономных республик, где мала доля коренного населения. То в Карелии, то в Коми, то в Саха (Якутии), то в Башкортостане предпринимаются шаги по реализации декларированного ранее суверенитета.
Выдвигавшаяся прежде только комитетами возрождения коренных народов идея независимости заняла прочное место в парламентах республик. Причиной тому – начало экономических реформ и завершение работы над проектом новой конституции Российской Федерации, который должен обсуждаться на VI Съезде народных депутатов России в апреле.
Коми ССР, где народ, давший название республике, составляет 23 проц. населения, решение проблемы национального возрождения видит в признании институтов коренных народов. Предлагается включить национальные комитеты и съезды в структуру органов власти для участия в государственной деятельности.
В Карелии, где карелов 10 проц., принят закон «О правовом статусе национального района...», который предусматривает образование административно-территориальных единиц для коренных народов – карелов, вепсов и финнов. Кроме культурного возрождения, обеспечивается и политическая выгода: национальным единицам дано право формировать избирательные округа с меньшей численностью избирателей (до 1/3 от нормы). Благодаря этому в Верховном Совете республики будет обеспечено заметно большее представительство национальных меньшинств, чем их доля в населении.
Среди требований политического суверенитета главные – верховенство республиканской конституции над конституцией Российской Федерации, подписание договоров с Россией. Дальше всех в этом направлении зашла республика Саха (Якутия), где согласно новой конституции предусматривается строить отношения с Россией на международно-правовой основе, и Башкортостан, где, по существу, отменяются российские законы, в частности по реорганизации колхозов и совхозов. <…>
Конечно, в действиях республик можно усмотреть сепаратизм. Но и в Карелии с ее лесобумажным комплексом, и в Коми, и в Саха (Якутии) с их огромными природными богатствами, и в Башкортостане с его высокоразвитыми промышленностью и сельским хозяйством хватает трезвых политиков, готовых национальное самоопределение не доводить до отделения. Идут переговоры с парламентом и президентом России, республики не захватывают права, а хотят получить их от центра. Похоже, что суверенизация для них не столько цель, сколько средство давления. <…>
Будущее России сильно зависит от того, насколько эффективно она сумеет построить свои отношения с каждой из входящих в состав федерации республик. <…>».
«Мы еще не бизнесмены» – страница 17
Подзаголовок – «Считает самая очаровательная дама биржевых кругов столицы»
«<…> Ирина Хакамада, 36 лет, родилась и живу в Москве. Замужем в третий раз, есть сын от первого брака. Экономист, кандидат наук. Отец японец. Эмигрировал в Союз как ортодоксальный коммунист. <…>
Я всю жизнь мучилась от того, что не хочу жить в этом социалистическом отечестве, где, сколько ни бейся, все равно ничего не получается. У меня нет ничего общего с бывшими теневиками. Я их уважаю как деловых людей, но не буду вместе с ними пить чай. Мне хотелось доказать, себе тоже, что интеллигенция и бизнес – вещи не взаимоисключающие. Многое получилось... но настоящей духовности, в классическом русском смысле, в моей жизни нет. <…>
Все началось с обычных «кухонных» разговоров, с чтения «подпольных» книг, с закона о кооперативах и с Борового. Он тоже был доцентом, одним из нашей компании. Как-то я ему сказала, что пора научиться зарабатывать деньги и неинтеллектуальным трудом, например, печь вафли и продавать. А он сказал: «Ты с ума сошла. Никогда нельзя заниматься тем, что тебе совсем чуждо. Нужно как-то использовать свои знания. Давай вместе попробуем кооператив, а потом видно будет». <…>
Однако только год спустя, когда Боровой поставил вопрос ребром, я решилась совсем уйти с госслужбы. В институте все были в шоке, декан умолял остаться, многие меня просто жалели. Папа ужасно перепугался. Мама сокрушалась, что я потеряла престижную работу, и плакала, что все это кооператорство плохо кончится. Родители и мой сын Даня, который уже учился в школе, стеснялись говорить, где я работаю. И когда по телевидению в АТВ обо мне показали передачу, Даня очень расстроился, что теперь все знают, какими делами занимается его мама. В общем, психологически весь этот разрыв был невероятно трудным. <…>
Меня не очень-то волновали деньги. Я выбрала независимость, и это был главный мотив. <…>
В нас все-таки сидит эта закваска, какие-то традиции. Где-то внутри живы те «кухонные» разговоры. И мы не оставляем надежды реализовать их в жизни: не только заработать для себя, но и помочь другим, создать что-то более цивилизованное, чем могут те бандиты, за которых нас всегда принимают. <…>
Хотя мы были изгоями здесь: и население ненавидело, и интеллигенция отторгла, и государственная бюрократия топтала, и Запад смеялся. Мы очень многое пережили и перелопатили. И сейчас к нашему делу все-таки иное отношение. <…>
Ближайшее поколение людей – мы с вами и наши дети – не будет жить в том обществе, которое сегодня мы так хотим построить. Потому что мы еще долго будем оставаться совками. Все по-разному. <…>
Как это ни грустно, мы явились в этот мир просто, чтобы проложить дорогу. Уже вслед за нами, предпринимателями первого поколения, идут другие – те, кто заканчивал школу при перестройке, кто четко ставил себе цель и понимал, что надо, а что нет. Они ценят знания, но они, может, не пойдут в наш вуз, им вообще наплевать на диплом. Они пойдут в коммерческую школу, заплатят и возьмут то, что требуется на сегодняшний момент. Они уже со школы выясняют котировки, курсы акций, курсы валюты к рублю и в тринадцать лет соображают, чего стоит японская игрушка. Что-то продают, что-то покупают, мало читают – и это тоже в целом больное поколение. Но в чем-то более здоровое, чем мы. Они не хотят жить нищими и хотят самоутвердиться. И для них уже есть какая-то база – новые коммерческие структуры. С годами все это перемелется. Потому что в России нет ничего специфичного. Просто мы очень опоздали и потеряли традиции. <…>».
«В городе Сочи темные слухи» – страница 20
«Наконец-то сочинцы узнали, кто их главный внешний враг. Шапсуги! Этот малочисленный народ пытается решить свою национальную проблему – создать Шапсугский национально-территориальный район. Угроза показалась столь реальной, что для защиты от предполагаемой опасности в городе создаются всевозможные организации и движения типа интердвижения «Сочи», лидерами которого являются бывшие номенклатурные работники КПСС, ставшие в одночасье бизнесменами и национал-патриотами. Во всяком случае они небезуспешно используют для конфронтации казачье движение, внушая его участникам, что они «единственные спасители России и русского народа». И вот уже на сходе Лазаревского отдела Кубанской казачьей рады писарь-есаул Ю. Чайка и войсковой старшина А. Бобылев (он же председатель оргкомитета интердвижения «Сочи») призывают казаков защищаться с оружием в руках. Кстати, многие из них и без того демонстративно носят оружие без соответствующего на то разрешения. <…>».
