СССР: «Деликатное» положение
События и публикации 18 апреля 1991 года
комментирует обозреватель Олег Мороз*
Что происходило в нашей стране в этот день 20 лет назад, в необычайно важном для нашей истории 1991 году? Постоянные посетители этого сайта знают, что, начиная с 5 апреля с.г., мы день за днем публикуем фрагменты из некоторых публикаций, появившихся в российских, точнее тогда еще советских, газетах в соответствующий день 1991-го (небольшой «технический» перерыв был сделан в последние дни). Чтобы помочь читателям разобраться в этих публикациях, чтобы им легче было выделить в них главное, мы решили время от времени публиковать комментарии обозревателей, в которых будет идти речь о наиболее значительных событиях, случившихся в данный конкретный день в 1991 году, и о наиболее важных публикациях, появившихся в этот день.Рубрику «Комментарий обозревателя» открывает писатель, публицист Олег МОРОЗ. Его перу принадлежит ряд книг о РЕВОЛЮЦИОННЫХ ДЕВЯНОСТЫХ, в частности – книга «Так кто же развалил Союз?» (вы можете познакомиться с этими книгами на сайте автора).
В отсутствие интернет-версий тогдашние обычные «бумажные» газеты сообщали о вчерашних, позавчерашних и т.д. новостях. Поэтому некоторые сообщения о «сегодняшнем» (1991 года) дне мы будем брать из «завтрашних», «послезавтрашних» и т.д. СМИ, причем не обязательно тех, которые выложены на этом сайте, а также из других источников – например, чьих-то мемуаров.
А во второй части обзора будут отражаться непосредственно публикации «сегодняшних» газет, то есть газет, вышедших точно 20 лет назад.
Итак…
Главное, что произошло в этот день 20 лет назад
18 апреля 1991 года был принят закон РСФСР «О милиции».
Хоть он и претерпел в последующие годы множество изменений, но вот без малого двадцать лет худо ли бедно просуществовал и лишь только что, 1 марта нынешнего года, был заменен «Законом о полиции». Теперь вот, перефразируя Маяковского, «моя полиция меня бережет».
В последние годы, как известно, «моя милиция» берегла россиян довольно скверно. Более того, от нее самой нередко приходилось беречься. Может, теперь полиция получше будет беречь. Хотя в это верится с трудом, поскольку никакой серьезной реформы МВД не проводится – в основном вот только название меняется и разные внешние атрибуты. Полиция… Чтобы было все, «как в лучших домах». И как в старой России.
Кстати, переименовать милицию в полицию собирались еще в том же 1991-м, но эту идею благополучно «провалили» коммунисты. Слово «милиция» почему-то милей их сердцу. Впрочем, известно почему: бережно хранить это слово им завещал их вождь и учитель дорогой товарищ Ленин: дескать, полиция защищает интересы буржуинов, а милиция – это «отряды самообороны пролетариата».
* * *
В тот же день, 18 апреля 1991 года, нашлось серьезное дело и для только что «узаконенной» милиции. Четырнадцать молодых людей и девушек – члены движения Э.Т.И. и присоединившиеся к ним панки с московского Гоголевского бульвара – своими телами выложили на Красной площади напротив Мавзолея известное матерное слово из трех букв. То есть сделали примерно то же, что сотворила недавно в Питере арт-группа «Война» на разводящемся Литейном мосту (за что, кстати, получила премию «Инновация»). Формально тогдашняя московская акция была как бы ответом на принятый будто бы незадолго перед этим закон о нравственности, где, среди прочего,
запрещалось ругаться матом в общественных местах. Сам я, правда, не помню такого закона и нигде не нашел серьезного упоминания о нем (может, посетители сайта помогут найти?), но – молодежь вот протестовала. Кроме того, некоторые считали, что акция нацелена против традиционного чествования вождя мирового пролетариата, поскольку проводилась в канун дня его рождения. Еще одна интерпретация – протест против «павловского» повышения цен…
Естественно, на площадной брусчатке протестанты пролежали недолго: милиция быстро разрушила неприличное слово. Против ребят возбудили уголовное дело по статье «Злостное хулиганство, отличающееся по своему содержанию исключительным цинизмом или особой дерзостью». Однако времена наступали либеральные, и через три месяца дело закрыли «ввиду отсутствия состава преступления»: как и нынешних «войнистов», тогдашних «этистов» поддержала творческая интеллигенция. Не вся, конечно, но вот, например, поэт Андрей Вознесенский, одобрив бунтарский дух молодежи, посоветовал ей: «Скажите, что если бы вы хотели оскорбить Ленина, то вы бы тире перед словом поставили (положили)». То есть тире, направленное в сторону ленинской египетской пирамиды. Аналогичным образом и сегодня группу «Война» неожиданно поддержал классик отечественной монументальной скульптуры Зураб Церетели, сказав – мол, главное, чтобы было «хорошо нарисовано».
Наконец, некоторые искусствоведы в 1991-м пришли тогда к глубокомысленному заключению, что «телесно» материализованная «площадная брань» «стала началом нового периода в истории российского искусства – периода московского уличного акционизма».
В общем, как всегда, главное – придумать какой-нибудь «изм»…
* * *
18 апреля 1991 года бывший член Политбюро академик Александр Николаевич Яковлев направил Горбачеву тревожное письмо:
«Насколько я осведомлен, да и анализ диктует прогноз, – писал Яковлев, – ГОТОВИТСЯ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ СПРАВА (то есть оголтело-коммунистический; выделено мной. – О.М.) Образование партии «Союз» (на базе архиреакционной парламентской группы «Союз» в союзном Верховном Совете. – О.М.) резко изменит обстановку. Наступит нечто, подобное неофашистскому режиму. Идеи 1985 года будут растоптаны. Вы, да и Ваши соратники, будут преданы анафеме. Последствия трагедии не поддаются даже воображению».
Горбачев отмахнулся от этого предупреждения. Точно так же подозрительно легкомысленно он отмахивался в дальнейшем и от других подобных предупреждений о надвигающемся мятеже. Его предупреждал еще не раз и тот же Яковлев, и другие, – в том числе президент США Джордж Буш, опиравшийся на данные американской разведки. Это наводит на разные мысли…
[Кстати, то апрельское предупреждение Яковлев направил Горбачеву как раз во время визита президента СССР в Японию, репортажи о котором в эти дни на первых полосах давали все советские газеты (Яковлев тоже был в составе делегации, хотя и без каких-либо обязанностей).
К этому времени отношения между Горбачевым и Яковлевым охладели настолько, что общались они в основном вот таким образом – эпистолярно и «телефонно»].
* * *
Экономика летит в пропасть. Острее всего это неостановимое падение ощущают на себе простые люди: полки магазинов почти стерильно пусты, за всем –гигантские очереди, в дефиците – все…
В своей книге «Гибель империи» Егор Тимурович Гайдар, приводя огромное количество правительственных и министерских документов, сообщений с мест, главным образом панических, четко фиксирует траекторию этого падения. Вот некоторые фрагменты из этих документов, относящихся к тем апрельским дням 1991 года.
«О ситуации со снабжением населения в Ярославле:
«Люди в Ярославле рады очередям (парадокс! –О.М.): стоя в хвосте, можно надеяться на покупку. Но очередей все меньше. Они давно исчезли в промтоварных магазинах, универмагах (то есть исчезли, поскольку никаких товаров просто нет. − О.М.) Недели две назад выстроилась новая − за хлебом. Теперь это самая длинная, самая злая и самая отчаянная очередь».
Отчаянное положение в Ярославле, естественно, ничем не отличается от такого же положения в других городах.
Впрочем, в Москве, как всегда, дело чуть-чуть получше:
Советская империя рассыпается, и главные помыслы Горбачева устремлены на скорейшее заключение нового Союзного договора. Эта бумага, если она будет подписана всеми республиками, может, и притормозит развал Союза, однако магазинные полки вряд ли наполнит: необходимы срочные радикальные экономические реформы, рыночные реформы. А вот с ними Горбачев как раз и не торопится, опасаясь слишком далеко отклониться от социализма в сторону капитализма. И в этом одна из главных причин противостояния Горбачева и Ельцина. Ельцин давно себе уяснил, что единственный путь спасения страны – преодолеть сопротивление, которое оказывает рыночным реформам союзная бюрократия, возглавляемая Горбачевым. А преодолеть это сопротивление можно, лишь проведя и политические реформы – перенеся центр тяжести государственного устройства из Центра (простите за тавтологию) в республики. Это касается и нового Союзного договора: по мнению Ельцина и ряда других республиканских лидеров, в основу его должны лечь идеи и предложения не союзного Центра, а республик.
Главное, о чем писали газеты в этот день 20 лет назад
«Продажа товаров повышенного спроса по специальным чекам «Урожай-90» срывается союзным правительством».
Это одна из самых скандальных историй того времени. Чеки «Урожай-90» выдавались в основном крестьянам: через какой-то срок, предъявив эти самые чеки, они, согласно обещанию государства, могли бы купить какие-то «товары повышенного спроса», то есть дефицит (хотя в дефиците было почти все). Однако это обещание не было выполнено. Государство, как это часто у нас бывает, обмануло. Блоггер Сергей Иванов:
«Многие из нас уже, наверное, забыли, что были такие «бумажки» 20 лет назад, а я вот сегодня случайно в Интернете натолкнулся на информацию, что в 2010 году правительство решило их обналичить и рассчитаться с селянами по долгам прошлого века. Вспомнил, что где-то лежит у меня такой «купон», кинулся к шкафу, переворошил кучу документов, и вот он чек «Урожай-90», чудом сохранившийся за эти годы. Конечно, не я его получал, это заслуга моей мамы, но я прекрасно помню, как мы вместе мечтали, что сможем получить на него какой-либо дефицитный товар, обещанный государством в те годы. Но этого не случилось и «бумажка» мирно прохранилась 20 лет в шкафу, сначала у мамы, а потом у меня. Несколько минут новых поисков в Интернете и вместо радости – снова огорчение, разочарование и раздражение от поведения нашего государства… Оказалось, что «обналичивание», согласно, решению высших мужей, будет идти по номиналу, уменьшенному в тысячу раз, и передо мной лежит всего лишь ПЯТЬ КОПЕЕК!».
* * *
Уже две недели прошло с начала второго этапа «павловской» реформы: 2 апреля 1991 года, чтобы сократить тотальный дефицит, цены почти на все товары и продукты повысили примерно в три раза. Сделано это было неожиданно, как и на первом этапе реформы, когда 22 января, согласно указу Горбачева, из обращения были изъяты 50- и 100-рублевые купюры образца 1961 года. Для их обмена на более мелкие купюры людям давалось всего три дня – с 23 по 25 января. Причем обменять можно было не более тысячи рублей на человека. Люди старшего поколения помнят, что в сберкассах и магазинах тогда творилось нечто невообразимое – все пытались спасти свои сбережения. Удалось это далеко не всем. Считалось, что государство «конфисковало» около 14 миллиардов рублей.
Итак, второй этап «павловской» реформы. Каков его результат? Читаем в газетах сообщения с мест:
Волгоград«Молочные продукты поступают в волгоградские магазины с перебоями, расходятся в считанные часы, очереди – обычное дело. Мясопродукты распределяются по талонам, <…> но и талоны отоварить стоит больших трудов».Душанбе«В перечне промышленных товаров сегодня против каждого наименования, как и до повышения цен, стоит категоричное «нет». <…>».Краснодар«По промтоварам фонды снижены на 20-30 процентов, так что ни о каком увеличении поступления этих товаров не может быть и речи».Свердловск«На 1 апреля прошлого года в остатках базы «Росторгодежда» числилось товаров на 31 миллион рублей. В этом году – 12,3. Договора заключены лишь на уровне 20 процентов от необходимого. Так что движения товаров после повышения цен не предвидится. <…>На предприятиях положение не лучше. Взять Свердловский камвольный комбинат. В апреле поставки сырья – 20 процентов. <…> Тканей в магазинах не прибавилось. Камвольщики готовы покупать сырье и по более высокой цене, но его просто нет в натуре».
Наверное, две недели с начала реформы – это небольшой срок, чтобы судить о том, насколько она эффективна. Но в общем-то известно, что куцая «павловская» реформа, которая свелась лишь к изъятию некоторой части «лишних» денег и одноразовому повышению цен, с треском провалилась. А ее творец премьер-министр Валентин Павлов не нашел ничего лучшего, как через несколько месяцев податься в гэкачеписты.
Кстати, многие уже не помнят, когда именно они потеряли значительную часть своих денег, и всё чохом валят на Ельцина и Гайдара.
* * *
Раз уж речь зашла о «павловской» реформе, может быть, мне будет позволено отступить от строгой хронологии и привести сообщение, появившееся в «Известиях» не 18 апреля, а днем раньше – 17-го:
«Нижний Тагил. По данным педагогов-депутатов горсовета, в школах города участились голодные обмороки. В связи с подорожанием школьных обедов на 30-50 процентов многие дети вынуждены отказаться от них совсем, сообщает агентство «Урал-Советы».
Таких случаев было немало и в других городах, не только в Нижнем Тагиле. Далеко не обо всех сообщалось. Это только один штрих, характеризующий ситуацию того времени. А это ведь был еще только апрель 1991-го. Дальше, от недели к недели, от месяца к месяцу, положение будет становиться все хуже и хуже. Может быть, время от времени стоит обо всем этом напоминать сегодняшним умникам, которые с пеной у рта доказывают, будто утверждение, что, начав свои реформы, Ельцин и Гайдар спасли страну от голода, – ложь. Почитайте, господа, газеты того времени! Может быть, они освежат вашу память.
* * *
Ельцин во Франции… C 14-го по 19 апреля 1991 года Ельцин находился во Франции – в Страсбурге, куда приехал на сессию Европарламента, а потом в Париже. Сам Борис Николаевич в «Записках президента» так вспоминает о цели поездки и о том, как он был встречен в Европе:
«Поскольку судьба российских реформ и российского Верховного Совета была ещё очень проблематична, я решил заручиться поддержкой демократических парламентариев Европы… Расчёт был на то, что они – демократы и мы – демократы».
Однако европейские демократы отнеслись к главе российского парламента не очень-то приветливо:
«В Страсбурге меня встретил «холодный душ». Я бы даже сказал – ледяной.Вот, например, что писали западные газеты, оценивая этот визит.«Монд»: «Приехав в Страсбург – эти ворота Европы, – Ельцин должен отметить, что здесь признают только одного русского – Горбачёва. Особенно неприятным для Ельцина стал понедельник, когда его подвергла суровому испытанию группа социалистов Европарламента. Ельцин не ожидал, что его будут называть «демагогом» и «безответственным человеком», что председатель группы социалистов Жан-Пьер Кот упрекнёт его в том, что он «представляет собой оппозицию Горбачёву», с которым, как он сказал, «мы чувствуем себя увереннее».«Берлинер цайтунг»: «Депутаты Европарламента заняли чёткую позицию. В очень недипломатичных выражениях они дали понять «главному сопернику» М.Горбачёва, что его единоборство с Горбачёвым не находит понимания. Его стремление установить прямые отношения между Страсбургом и российским парламентом было отклонено. Развалившийся на части Советский Союз полностью дестабилизировал бы ситуацию».«Нью-Йорк дейли ньюс»: «Необходимо помнить следующее: не располагающий опытом деятельности демократических институтов, Советский Союз может стремительно погрузиться в состояние кровопролития, голода, холода, анархии, если позиции Горбачёва и нынешнего правительства, сколь бы слабыми они ни были, окажутся подорваны. Стремление Горбачёва предотвратить развал СССР осуществимо лишь в случае сохранения политических реформ и определённого улучшения экономического положения. По мере своих возможностей США и другие страны Запада должны помочь Горбачёву в осуществлении этих целей».Словом, это был тяжёлый удар…»
Еще одним ударом было то, что Ельцина долго не принимал президент Франции Миттеран, заставил, так сказать, «посидеть в прихожей», пережить унижение. По-видимому, из-за этого пребывание Ельцина во Франции, сначала планировавшаяся как двухдневное, растянулось на пять дней. «Независимая газета» от 20 апреля:
«До последнего дня визита Б.Ельцина во Францию не было ясно, встретится ли он с президентом Миттераном. Но, в конце концов, в Елисейском дворце поняли, что не принять Ельцина было бы неприлично. В итоге Б. Ельцин был принят Миттераном в один день с А.Лукьяновым... (еще один пренебрежительный по отношению к Ельцину жест: дескать, мы вас обоих держим на одном уровне – всего лишь как руководителей парламентов. – О.М.)В ходе визита постоянно возникал вопрос о соперничестве двух лидеров (Горбачева и Ельцина. – О.М.) В ответ Б.Ельцин говорил, что российские демократы и он сам готовы поддерживать Президента СССР во время готовящейся консерваторами его отставки (имелся в виду предстоявший 24-25 апреля пленум ЦК и ЦКК КПСС. – О.М.) «Мы политически готовы вынести раненого Горбачева с поля боя», – сказал он на пресс-конференции».
Вот такая оказалась не очень-то приятная поездка.
«Однако, вернувшись и чуть поостыв, я понял, что и в этой поездке был смысл, – продолжает Ельцин в своих «Записках…» – Россия делала первые шаги. В любом случае посещение Европарламента стало хорошим уроком. Важно не только то, кем ощущаешь себя ты, отправляясь на переговоры, не менее важно, кем считает тебя твой партнёр.Для них Россия ещё только обещала чем-то стать… Оттуда, из Европы, многое виделось непонятным и вовсе не обещавшим закончиться так, как мы уверяли».
Пройдет немного времени и отношение Запада к Ельцину радикально изменится.
* * *
Заметка в «Правде» от 18 апреля 1991 года:
«ЕРЕВАН, 17. (ТАСС). Верховный Совет Армении принял сегодня постановление о национализации всего имущества Компартии Армении и Союза молодежи (бывшего комсомола) республики. В постановлении отмечается, что «сращивание компартии с государственной властью и самоприсвоение ею руководящей роли были использованы для накопления в руках партии огромных материальных средств»…
Многие депутаты отмечали, что в условиях делающей первые шаги самостоятельной государственности и многопартийности все политические партии и движения должны иметь «равнозначные стартовые возможности».
По всей стране у коммунистических организаций отнимают их имущество. Здесь, в Армении, еще – в соответствии с постановлением Верховного Совета республики. Но иногда – и без всяких постановлений, под старым большевистским лозунгом об «экспроприации экспроприаторов».
* * *
«Выступая в японском парламенте, М. Горбачев похвалил японцев за дисциплинированность… Президент СССР намекнул, что Япония, видимо, получит острова, но позже…»
Потрясающая японская дисциплинированность и самоотверженность ярче всего предстала перед миром, наверное, сейчас, во время этих жутких землетрясений, цунами, катастрофы на атомных станциях. Великий народ.
Разумеется, подвиг наших чернобыльских ликвидаторов – не меньший. Разница только в том, что многим нашим не говорили, что они подвергаются смертельной опасности, японцы же все знают, идут на смерть с открытыми глазами.
Что касается «северных территорий» – Курильских островов, – Горбачев, а потом Ельцин, стремясь наладить экономические связи с соседями, играли с японцами в «кошки-мышки», туманно обещая им что-то неопределенное в неопределенном будущем… Между тем Солженицын советовал Борису Николаевичу: «Я изучил всю историю островов с XII века. Не наши это, Борис Николаевич, острова. Нужно отдать. Но дорого…» Ельцин так и не решился последовать этому совету.
При Путине и Медведеве эти игры закончились, упершись в железобетонное и бескомпромиссное московское «Нет!» Патриоты довольны.
* * *
В те дни газеты много писали о шахтерских забастовках. Это действительно было что-то неслыханное. Шахтеры поистине проявили себя как «боевой отряд рабочего класса», говоря языком советской пропаганды. Среди их требований – и экономические (резко увеличить зарплату!), и политические («В отставку Кабинет министров СССР! В отставку Горбачева!»), и организационные (перевести шахты «под крыло» России!)
Правда, от шахтерской боевитости экономика, и без того летящая под откос, начинала лететь туда еще стремительнее. Из-за нехватки угля страдали заводы, энергетика, ЖКХ. Это понимали и сами шахтеры. Читаем в «Российской газете»:
«Положение, в котором оказались сахалинские горняки, весьма деликатное. С одной стороны, они полны стремления солидаризироваться с забастовавшими коллегами (к этому их усиленно призывают прибывшие на остров представители воркутинских шахтеров), с другой, – рискуют остаться «крайними» в глазах местного населения в случае очередных сбоев в экономике области. <…>».
Олег Мороз
Писатель, журналист. Член Союза писателей Москвы. Занимается политической публицистикой и документалистикой. С 1966-го по 2002 год работал в «Литературной газете». С 2002 года на творческой работе. Автор нескольких сотен газетных и журнальных публикаций, более полутора десятков книг. Среди последних – «Так кто же развалил Союз?», «Так кто же расстрелял парламент?», «1996: как Зюганов не стал президентом», «Почему он выбрал Путина?», «Ельцин. Лебедь. Хасавюрт», «Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина», «Неудавшийся «нацлидер».
