Съезд победителей и побежденных
День за днем. События и публикации 24 апреля 1992 года
комментирует обозреватель Андрей Жданкин*
Газеты продолжают подводить итоги VI съезда народных депутатов. Не могу не отметить, что съезд стал, как в советские времена было принято говорить, «эпохальным». Самое главное решение съезда – одобрение направления конституционных реформ и проекта новой, «ельцинской» Конституции, ультиматум правительства съезду и отказ от ратификации Беловежских соглашений.
При этом, как выразился в интервью ИТАР-ТАСС, опубликованном накануне в «Российской газете» Руслан Хасбулатов,
«…ни в коем случае нельзя утверждать, как это пытаются представить иной раз наши оппоненты, о победе парламента ли, Правительства ли, Президента… это слишком легковесный и примитивный подход. Думаю, что съезды в наших условиях должны проводиться не для того, чтобы выявить спортивный результат – кто победит. Сегодня можно говорить о победе только в одном смысле – о победе демократии, если хотите, здравого смысла. И Правительство, и Президент прекрасно поняли, что парламент – реальная сила. Но она и должна быть реальной силой в демократическом государстве…»
Сегодня же «Российская газета» публикует прямо противоположное мнение спикера: «Руслан Хасбулатов не удовлетворен итогами завершившегося Съезда народных депутатов России. Открывая состоявшееся вчера заседание Президиума Верховного Совета, он заявил:
«Нет ни побежденных, ни победителей – пострадало все общество, нанесена рана всей государственной власти».
Вот такой непонятно ветреный спикер парламента.
Очень точно описывает позицию Хасбулатова на VI съезде Егор Гайдар в своей книге «Дни поражений и побед»:
«…Одновременно все громче и громче звучат требования внести в повестку дня вопрос о доверии правительству – отправить его в отставку. Председательствующий Р. Хасбулатов, умело дирижируя съездом, ведет с помощью его тысячеголосья свою симфонию. Вопрос о доверии в повестку не включает, но делает все возможное, чтобы критика, даже самая демагогическая, постоянно звучала. Судя по всему, он еще не готов к прямой конфронтации с Президентом и еще не считает, что настал момент свалить правительство реформ, но хочет, чтобы оно вышло со съезда предельно ослабленным, деморализованным, покорным Верховному Совету, точнее, лично ему – Хасбулатову. В этом желании напугать, но пока не убивать кроется его слабость…»
А накануне в «РГ» было опубликовано Постановление съезда по проекту Конституции и политических реформ:
«…Одобрить общую концепцию конституционных реформ в Российской Федерации, положенную в основу проекта новой Конституции Российской Федерации, а также основные положения проекта, одобренного Верховным Советом Российской Федерации...»
Саму Конституцию, напомню, приняли только спустя полтора года – в декабре 1993-го. 15 октября 93-го, спустя десять дней после событий у Белого дома, Ельцин подписал указ о всенародном голосовании по проекту Конституции и утвердил «Положение о всенародном голосовании по проекту Конституции Российской Федерации 12 декабря 1993 года».
Почему «всенародное голосование», а не референдум? Дело в том, что согласно действовавшему на тот момент Закону о референдуме РСФСР, президент не обладал достаточными полномочиями для назначения референдума. Это могли сделать два государственных органа, к тому моменту распущенные:
«Право принятия решения о референдуме принадлежит Съезду народных депутатов РСФСР, а в периоды между съездами – Верховному Совету РСФСР. Решение о проведении референдума принимается Съездом народных депутатов РСФСР или Верховным Советом РСФСР по их собственной инициативе, а также по требованию лиц, указанных в статье 10 настоящего Закона» (ст.9).
12 декабря голосование состоялось. За принятие Конституции проголосовало 58,43%, против – 41,57%. Новая Конституция была принята и вступила в действие со дня её опубликования 25 декабря 1993 года в «Российской газете».
А 24 апреля «Российская газета» публикует стенограмму съезда. Депутаты задают вопросы, спикер отвечает. Приведу цитату, напрямую касающуюся референдума и Конституции:
«… – Руслан Имранович, вот честно, как на духу, Вы вообще верите в то, что можно принять нормальный закон, в том числе и Конституцию, путем референдума? – Вы задаете мне такой вопрос, что, как бы сказать, загоняете в угол. Ведь если я скажу: «Нет, не верю» – это означает, что я вроде бы не доверяю народу. Попробуй скажи! А с другой стороны, все-таки, конечно, народ наш умный, способный, но я боюсь вот чего – начнется грандиозная, такая, знаете, идеологическая кампания вокруг трактовок, и люди окажутся, в общем-то, запутанными... Тем людям, которые хотят референдума, я бы этого не рекомендовал по некоторым причинам…»
«Известия» под заголовком «Гайдар после криза и правительство после кризиса чувствуют себя способными продолжать реформу» публикуют отчет о заседании Правительства. «Хотя в результате неистовых атак ультраправых и левых депутатов Е. Гайдар перенес гипертонический криз и последние два дня находился под наблюдением врачей, в своем выступлении он говорил лишь о деле. (Ну не о лекарствах же ему говорить – А.Ж.) … Е. Гайдар подчеркнул, что правительство больше не временное, оно получило мандат доверия и может работать дальше не как пожарная команда, а без суеты, на перспективу…», – пишет газета.
А я приведу воспоминания самого Егора Тимуровича о том, какой ценой досталась правительству младореформаторов эта «невременность»:
«Когда окончился перерыв (Речь о 6-м съезде – А.Ж.), я сразу же попросил слова и заявил: так как правительство не может взять на себя ответственность за проведение политики, вытекающей из принятого съездом постановления, оно в полном составе подает Президенту прошение об отставке. Навсегда запомнил возникшую в огромном зале паузу. Мне она показалась бесконечной. Затем под сводами Кремлевского Дворца съездов прокатился многоголосый гул. Такой поворот для подавляющего большинства делегатов неприемлем. Все что угодно – только не ответственность! А ведь в случае отставки правительства ее, нелегкую, придется брать на себя. Лидеры депутатского корпуса начинают искать пути компромисса. Они организуют совместное заседание президиума Верховного Совета и правительства без участия Р. Хасбулатова. Решено принять Декларацию съезда, которая будет содержать общее одобрение линии реформ, а предыдущим гневным постановлениям по вопросам экономической политики придаст характер рекомендаций. После того, как большинство съезда запаниковало, отступило, стало ясно, что одержана пусть тактическая и временная, но несомненная политическая победа»...
Спустя несколько лет один из, если можно так выразиться, «отцов» российского парламентаризма, Виктор Шейнис в своей книге «Взлет и падение парламента» так расценил итоги VI съезда:
«VI Съезд стал важной вехой в политической истории постсоветской России. Не теми решениями, которые он принял: большинство из них – в отличие от главных решений предшествовавших Съездов – либо не были реализованы, либо не оказали существенного влияния на дальнейший ход событий. Съезд был знаменателен тем, что расстановка сил в парламенте кардинально изменилась по меньшей мере в двух существенных отношениях. Проанализировав на основе оригинальной методики результаты 60 важнейших поименных голосований на этом Съезде и сопоставив их с голосованиями на III СНД, когда поляризация сил была наибольшей, Александр Собянин и его группа показали, что за год произошли буквально тектонические сдвиги. Во-первых,резко ослабла парламентская поддержка президента, правительства, курса проводимых ими реформ. Число их более или менее последовательных сторонников сократилось вдвое – с 479 до 240 депутатов, число противников возросло с 464 до 571, колеблющихся – с 95 до 227. Причем 98 бывших активных сторонников превратились в яростных противников… Во-вторых,– тоже в отличие от предыдущих Съездов – противостояние стало многомерным. Позиция, которую депутаты занимали по одним актуальным вопросам, стала значительно реже коррелировать с их же позицией по другим значимым вопросам. … Оппозиция объединила разнородные силы на платформе противостояния парламента исполнительной власти, но лишь сравнительно небольшая ее часть готова была несмотря ни на что защищать советский и социалистический выбор. Столкновение перемещалось от символов к реалиям. В-третьих, Съезд открыл новую страницу во взаимоотношениях исполнительной и представительной власти. Он отчетливо показал слабость «Коалиции реформ», на которую возложили было немалые надежды и президент, и правительство, и сами ее члены»...
Как видно, VI съезд напугал не только младоправительство, рискнувшее выдвинуть ультиматум «или-или»: «или реформы продолжаются, или мы уходим, а вы тащите этот воз на себе», но и Запад. «Известия» в материале «Россия получит международную помощь только под реформы» приводят заявления двух высокопоставленных западных финансистов Мишеля Камдессю и Дэвида Малфорда:
«Руководители Международного валютного фонда и лидеры семи наиболее развитых стран Запада озабочены возможностью отступления в политике реформ в России. Только при условии продолжения и углубления реформ России может быть оказана необходимая ей финансовая помощь…Такова суть заявлений, сделанных в четверг директором-распорядителем МВФ М. Камдессю и заместителем министра финансов США Д. Малфордом».
Как отмечают «Известия», Малфорд кроме того заявил, что любые усилия правительства Ельцина в направлении увеличения дефицита бюджета (читай – увеличения расходной части, особенно, касающейся социальных статей – А.Ж.) или ослабления контроля над ростом денежной массы будут рассматриваться как «шаги назад».
К счастью, как я уже писал, для правительства Гайдара все закончилось относительно благополучно: 5 августа Россия получила первый транш кредита МВФ – 1 млрд. долларов, который использовался для пополнения валютных резервов, осуществления платежей по внешнему долгу и интервенции на валютном рынке.
Андрей Жданкин
Профессиональный журналист. Окончил Московский государственный университет имени Ломоносова. В 1991 году – обозреватель «Российской газеты». После августовских событий (ГКЧП) – официальный пресс-секретарь Государственной комиссии по расследованию деятельности органов КГБ в путче, образованной указом Президента СССР М.Горбачева (комиссия С.Степашина). После «Российской газеты» (пунктирно) – еженедельник «Россия», «Совершенно секретно», несколько журналов «с нуля», участие в избирательных кампаниях федерального уровня.
