С кем вы…?
Cобытия и публикации 19 августа 1992 года
комментирует обозреватель Андрей Жданкин*
Год со дня путча, который впоследствии назвали «опереточным». Само собой, все, без исключения СМИ России посвятили этой дате первые полосы. Интервью с участниками, случайными свидетелями, теми, кто был по ту и по эту сторону баррикад – словом, видно, что пресса готовилась основательно.
Не буду ни особо цитировать, ни долго комментировать ни события 91-го, ни то, как они выглядели спустя всего год. Приведу только отклики зарубежной прессы, которые публикует «Известия». Начну с газеты «Монд»:
«Теперь уже ясно, что нынешний президент Российской Федерации сделал больше всех для того, чтобы помочь истории завершить свой шедевр – переход СССР тоталитаризма к демократическому государству. Б. Ельцин опирался на свой авторитет и доверие народа, которые, несмотря на все последовавшие после путча неудачи, не иссякли… Глава российского государства понимает значение своей власти, он настоящий бунтарь, который не исчерпал поле для маневра, обладая личным авторитетом, достойным окружением и способностью импровизировать и удивлять людей».
«Санкэй симбун»:
«Провал переворота привел к завершению 74-летнего периода диктатуры КПСС и распаду Советского Союза и стал крупным поворотным пунктом в истории ХХ столетия… В условиях стремительного ухудшения экономической ситуации и роста цен усиливаются критические голоса в адрес президента Ельцина, популярность которого резко подскочила в связи с его героическими действиями год назад. Однако для экономического подъема Российской Федерации нет иного пути, кроме того, чтобы твердо придерживаться перехода к рынку. Международное сообщество также возлагает большие надежды на твердую приверженность реформам».
К годовщине путча сделал заявление и Национальный избирательный комитет Демократической партии США:
«Мы активно поддерживаем демократический процесс в России и выступаем за тесное развитие двусторонних российско-американских политических и торгово-экономических отношений. Политика президента Бориса Ельцина и нынешнего правительства по переходу к рыночным отношениям в этот сложный период для дальнейшего развития страны заслуживает того, чтобы ее называли героической».
Не отстает от «Известий» и «Российская газета», публикуя массу воспоминаний, откликов и напутствий. Естественно, центральное и самое большое место занимают воспоминания Руслана Хасбулатова «Технология переворота. Свидетельства и размышления очевидца». Глаз цепляется за один абзац:
«Глядя из окна президентского кабинета на собирающийся народ, кто-то из нас сказал, что хорошо бы выступить перед людьми. Ельцин решительно вышел из кабинета в окружении охраны, депутатов, журналистов. Быстрым шагом, через толпу идет к одному из танков, взбирается на броню и начинает через поданный кем-то громкоговоритель выступать. Выступал минут 15 и через ликующую толпу людей быстро вернулся в здание. Часа через два я сам тоже вышел на улицу и выступил».Как говорится, почувствуйте разницу: когда выступал Ельцин, еще не было понятно, «снимет» его снайпер или нет, будут стрелять по собравшимся или, все же, армия проявит благоразумие. А часа через два храбрыми стали все… Вот за этого Бориса Николаевича и боготворили в те дни…
В эти же дни Руслан Хасбулатов дал интервью корреспонденту газеты «Россия». Приведу пару цитат оттуда:
– Вы часто критикуете правительство, но почти никогда – Президента. А ведь он возглавляет правительство. И в народе говорят, что это какая-то игра, распределение ролей. А иные думают, что вы попросту боитесь критиковать его, как и почти все мы грешные. Так где же правда?– Я ничего не боюсь. Но знаю, что и у Президента, как и у всякого человека, могут быть ошибки.– Но тогда народ может посчитать ошибкой его избрание.– Я критикую правительство, потому что именно это правительство навязывает стране и Президенту свой курс. Я с самого начала очень четко отделил Президента от правительства. Он выполняет свои президентские обязанности, а не правительственные, поэтому здесь нет никакой игры. Я ставил неоднократно перед ним вопросы об укреплении правительства людьми, знающими реальную жизнь, а не доктринерами.К сожалению, на V Съезде народных депутатов была допущена стратегическая ошибка: мы резко усилили власть Президента, наделив его полузаконодательными функциями. В результате этого, помимо воли парламента, исполнительная власть навязала нам такое направление экономической политики, против которой я возражал с самого начала. Те последствия, которые мы сегодня имеем, очень отчетливо прогнозировались. Я говорил, что это путь в тупик. Поэтому такой бешеной критике я и подвергался с декабря. В последнее время мне все-таки удается через парламент и личное влияние что-то менять. Сейчас главная задача – реформирование самих реформ. Это означает, что путь, который навязан Международным валютным фондом, конечно, принципиально неприемлем. Сейчас и Президент убедился в этом. Но, к сожалению, уже задействован механизм именно этого пути развития. И правительство, не имея программы, не имея четкого целевого видения, движется уже по инерции…– Но власть-то засасывает, наверное?– Да нет… Удерживает меня у власти только одно: я не вижу кого-то другого, кто мог бы остановить лавину политического наступления и давления не только с крайне левых, но и с крайне правых позиций. Я не хочу приписывать себе какую-то мессианскую роль, но мне кажет ся, что, если я сейчас уйду, то парламент просто падет. А падет парламент, падет Президент…»
Не буду комментировать. Все понятно и без слов. До октября 1993-го оставалось чуть больше года.
К слову, как ни странно, ни в одной газете за 19-е нет ни слова от имени самого Бориса Николаевича, хотя все очень ждали, что скажет президент. Он выступил по радио и ТВ – позднее, ближе к вечеру. Приведу отрывок из книги «Роман с президентом» Вячеслава Костикова, пресс-секретаря президента:
«…я представляю, как мучился Борис Николаевич, когда после таких всплесков он оставался ночью один. Кому верить? На кого опереться? За его спиной не было ни собственной партии, ни движения. Период уличной, «праздничной демократии» с антикоммунистическими лозунгами, с безоглядной поддержкой Ельцина, с иллюзиями быстрой победы и быстрого экономического чуда - завершался. Начинались серые будни строительства гражданского мира. Нужно было искать новые точки опоры. Нужны были новые лозунги.Видимо, не до конца улавливая масштаб негативных настроений, Ельцин все еще обращается к населению с призывом потерпеть. Ему и в самом деле казалось, что «еще немного, еще чуть-чуть» и желанная стабилизация, «а затем и медленный подъем» покажутся из-за горизонта.В этом ключе было выдержано и обращение президента к народу по случаю годовщины августовского путча.На следующий день после трансляции обращения я обзвонил нескольких знакомых журналистов: «Ну, как? Какое впечатление?» В оценках слышались нотки разочарования. Но никто не мог ясно сказать, что же конкретно не получилось. Меня это очень обеспокоило. И я обратился в фонд «Общественное мнение» с просьбой провести анализ откликов населения на последнее выступление Ельцина.Исследование проводилось в семнадцати городах России и выявило весьма неутешительную картину. У большинства из тех, кто слышал президента, его выступление вызвало разочарование. Наибольшее раздражение вызывали напоминания о терпеливости русского народа, призывы еще немного потерпеть. На основе выводов фонда я подготовил для Бориса Николаевича короткое резюме. Насколько мне известно, больше президент народ к терпению не призывал…»
Под рубрикой «Экономика» «Российская газета» публикует небольшую информацию Агентства экономических новостей под заголовком «В магазинах шаром покати»:
«4 августа, в день очередной регистрации цен в 132 промышленных городах России сотрудники Госкомстата РФ отметили отсутствие в продаже хлеба ржаного – в 111 городах, хлеба ржано-пшеничного (черного) – в 61 городе, хлеба пшеничного из обойной муки (белого) – в 127 городах, хлеба пшеничного из муки высшего сорта - в 68 городах, хлеба пшеничного из муки 1-го и 2-гo сорта – в 39 городах. В тот день в розничной торговле не было: картофеля – в 50 городах, моркови – в 79, папирос – в 99 городах, сигарет с фильтром – в 75 городах. Плавленый сыр не поступил в розничную торговлю в 85 городах, живой рыбой не торговали в магазинах 111 городов, сельдью (включая иваси) – 88».
Прочитал, и, честно говоря, внутренне содрогнулся. Все же, человек очень быстро привыкает к хорошему и забывает плохое. Даже мне, человеку, прожившему в СССР две трети жизни, и, казалось бы, знающему и помнящему, что такое тотальный продуктовый дефицит, трудно уже представить себе ситуацию, когда во всем городе нет хлеба или сигарет. А ведь двадцать лет назад такое случалось. Бабушка моей жены утверждала, что все это напоминало ситуацию после Гражданской (заметьте, не после Отечественной) войны. Почему, не берусь утверждать. Хотя, наверное, именно так начинался НЭП в 1921 году – с полного отсутствия товаров и нежелания их продавать за обесценившиеся деньги.
После Отечественной все же было проще, в том смысле, что заботу о заполнении прилавков государство полностью взяло на себя, о рынке нельзя было даже думать. А потому товары первой необходимости – хлеб, папиросы и, говорят, водка, – были всегда.
А еще помню фразу моего товарища: «Заметь, как все мы облагородились – мы поголовно стали курить дорогие импортные сигареты». Курильщики меня поймут – после отечественной табачной продукции любые импортные сигареты казались, во-первых, верхом вкуса и качества, а, во-вторых, в те, первые постсоветские годы – показателем «крутости».
Другая информация этого же агентства под заголовком «Прожиточный минимум москвича»:
«Московская федерация профсоюзов совместно с Мосгоркомстатом подготовила расчет минимального прожиточного бюджета населения Москвы по половозрастным группам за июль 1992 года. В среднем прожиточный минимум составил 5183 руб. 04 коп., а с учетом затрат на табак и алкоголь – 5338 руб. 57 коп., На питание ребенка 9-15 лет необходимо 8682,64 руб., мужчине в возрасте 16–59 лет – 2905,13 руб., женщине в возрасте 16–54 лет – 2028,55. На непродовольственные товары тем же возрастным категориям: детям – 1774,46, мужчинам – 1483,80, женщинам – 2103,54. На услуги соответственно: 762,53, 795,33, 904,31. Налоги и взносы: мужчины – 550,02, женщины – 559,60».
Почему женщины тратили на услуги и непродовольственные товары больше, я прекрасно понимаю, но вот почему с женщин налогов и взносов взималось на 9 рублей 58 копеек больше – ума не приложу. И даже никаких гипотез выдвигать не стану. Статистика – наука хитрая и у нее свои законы.
А теперь данные о прожиточном минимуме по той же Москве за первый квартал 2012 года: в расчете на душу населения – 9265 руб.; для трудоспособного населения – 10490 руб.; для пенсионеров – 6326 руб.; для детей – 7972 руб.
Если вспомнить, что двадцать лет назад доллар стоил почти 163 рубля, а сегодня – около 30, то нехитрый подсчет дает интересные результаты: в 1992 году средний прожиточный минимум москвича составлял почти 32 доллара, сегодня – 320. Ровно в десять (!) раз больше. Означает ли это, что москвичи живут в 10 раз лучше, чем в 1992 году? Вряд ли. Скорее, это конкретный показатель уровня инфляции.
И это при том, что минимальная корзина считается весьма и весьма необычно, если не сказать лукаво. Есть утвержденные еще в 2000-м году методики исчисления прожиточного минимума, по которому одна куртка с меховой подстежкой положена на 8 лет (пенсионерам – на 10), пальто – на 7 лет (пенсионерам – 8), сапоги утепленные – пара на 5 лет (6), а авторучек – две на 1 год… Про утвержденное количество необходимых продуктов говорить не буду, ибо там все еще необычнее, хотя, говорят, что авторы основывались на указаниях врачей. Так или иначе - все очень и очень хитро и к реальной жизни имеет очень мало отношения.
Ну и под конец – о выборе, который каждому из нас однажды приходится делать. В «Российской» приводится чье-то воспоминание о тех днях: «Белый дом. В буфете. Выпить стакан минералки врывается, именно врывается Ростропович. Буфетчица: «С вас столько-то копеек». Роется в карманах, достает какую-то купюру: «Мелких денег нет». Его узнают. Очередь – почти с восторгом – «я за него заплачу! Это же Ростропович!» В железную тарелочку летят монетки». Интересно, остались ли в России сегодня такие ростроповичи, готовые не задумываясь сменить виолончель на автомат, чтобы защитить свободу? Сомневаюсь. Хотя, надеюсь, что не прав.
На эту же тему, но о поэте, убитом более полувека назад. «Независимая газета» под общим заголовком «Фашизм не прощает благородства» публикует подборку материалов к 56-й годовщине расстрела франкистами великого Федерико Гарсии Лорки. Подзаголовок: «Если нельзя защитить, то встать рядом - этому выбору Лорка был верен до самой смерти». А сам Лорка однажды сказал: «Это Гранада научила меня быть с теми, кого преследуют: с цыганами, неграми, евреями, маврами. Ведь в каждом из нас есть что-то от них…»
Андрей Жданкин
Профессиональный журналист. Окончил Московский государственный университет имени Ломоносова. В 1991 году – обозреватель «Российской газеты». После августовских событий (ГКЧП) – официальный пресс-секретарь Государственной комиссии по расследованию деятельности органов КГБ в путче, образованной указом Президента СССР М.Горбачева (комиссия С.Степашина). После «Российской газеты» (пунктирно) – еженедельник «Россия», «Совершенно секретно», несколько журналов «с нуля», участие в избирательных кампаниях федерального уровня.
