Ельцин Центр

 

События и публикации 11 июня 1992 года

комментирует обозреватель Игорь Корольков*

 

Десятого июня двадцать лет назад президент России Борис Ельцин принял в Кремле председателя Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании Олега Попцова и главного редактора «Известий» Игоря Голембиовского. На следующий день «Известия» опубликовали стенографический отчет с этой встречи под заголовком «Вера, надежда и терпение спасут свободную Россию».

 

Встреча состоялась в канун Дня независимости России и стала своеобразным промежуточным подведением итогов реформ. Главная мысль, прозвучавшая на встрече, - это необратимость реформ. Президент заявил, что не намерен отступать от начатых преобразований, что переход к рыночной экономике – это вопрос выживания страны. 

Отвечая на один из вопросов, Ельцин высказался об инвестициях, которые, как он полагал, должны будут хлынуть в Россию.

 

«Но почему нам важны эти 24 млрд долларов Международного валютного фонда? Потому, что этот кредит открывает двери, за ним пойдет частный капитал, который будет давать России уже не кредиты, а вкладывать прямые инвестиции. И там дело пойдет не о 24 миллиардах, а о сотнях, надеюсь, вы слышали заявление президента Никсона, какие цифры он называл».

 

Но путь зарубежных инвестиций в Россию оказался куда сложнее, чем предполагал Ельцин. Мир помнил опыт октябрьского переворота со всеми вытекающими из него последствиями: ликвидацией частной собственности, национализацией предприятий, в том числе и с зарубежным капиталом, отказ от выплаты международных долгов… В течение более 70-ти лет на полигоне в одну шестую часть суши проводился чудовищный эксперимент с уничтожением нравственных ценностей, выстраданных человечеством за годы своего существования, и заменой их новыми – пригодными скорее для муравейника, чем для свободного общества. Именно в эту агрессивную среду, потерявшую всякий навык к рыночному ведению хозяйства, и предстояло зарубежным «капиталистическим акулам» привести свои миллионы. 

 

Легко ли одолжить тысячу соседу-пьянице или моту, зная, что он уже назанимал денег у половины улицы и не вернул ни копейки? В России был совсем не тот климат, который располагал к крупным инвестициям. Тем не менее, перемены, происходившие в стране, манили. Тысячи предприятий с изношенным оборудованием требовали финансовых вливаний, гигантские просторы нуждались в развитии транспортных связей, внутренний продовольственный рынок вопил о необходимости увеличить производство продуктов питания… Дышали на ладан автомобильная, тракторная, авиационная промышленность. Серьезных вливаний требовала вся реформируемая экономика страны. 

 

Смотрю на график притока зарубежных инвестиций с 1995 по 2010 годы, размещенный на сайте Википедии. Он напоминает взлет самолета то ли с плохой аэродинамикой, то ли с неисправным двигателем. Пологая кривая впервые пересекает черту в 20 млрд долларов в 2002 году. В 2007-м в Россию поступило уже 120 млн долларов зарубежных инвестиций! Затем два года спада, и - новый подъем. 

 

Кривая говорит о том, что жизнь берет свое. Тем не менее, как отмечают отечественные специалисты, объем зарубежных инвестиций в российскую экономику по-прежнему оставляет желать лучшего. Он направлен в основном в нефте- и газодобывающую промышленность, туда, где деньги делаются относительно легко и просто, в то время как в деньгах нуждается машиностроение, лесоперерабатывающая промышленность, сельское хозяйство. Практически ничего не вкладывается в долгосрочные проекты, рассчитанные на далекую перспективу, скажем, в геологоразведку. Серьезный бизнес по-прежнему опасается заглядывать в российское будущее. Он гораздо охотнее  участвует в так называемой «отверточной сборке» автомобилей на старых площадях разорившихся производств, чем строить новые дорогостоящие предприятия. Разумеется, и это хорошо: российские специалисты вынуждены тянуться за международными стандартами, формируется новый слой квалифицированных инженеров и рабочих, рынок наполняется более дешевыми автомобилями. Но согласитесь: одно дело собирать технику из деталей, произведенных в Германии, и совсем другое – производить эти детали с немецким качеством в России! И дело, судя по всему, в данном случае не столько в опасениях немцев, сколько в страхах русских. 

 

В советское время ходил анекдот. Во время переговоров в США американский президент предложил советской делегации построить сто заводов. Брежнев посмотрел на Косыгина. Тот кивнул головой, и генсек согласился. Тогда американский президент пошел дальше: предложил взять в аренду Сибирь и освоить ее. Брежнев снова посмотрел на Косыгина – тот кивнул. Воодушевленный таким оборотом, американский президент воскликнул: «А давайте мы вам построим коммунизм!» Брежнев с надеждой посмотрел на премьер-министра, но тот покачал головой. После переговоров Брежнев спросил у Косыгина, почему тот не захотел, чтобы американцы построили коммунизм? «Если они возьмутся, они же построят!» - заявил Косыгин.

 

В России достаточно сильны убеждения, что страна ни при каких обстоятельствах не должна попасть в зависимость к иностранному капиталу. А такая зависимость может возникнуть в силу специфики организации производства: при покупке предприятия иностранным инвестором встает вопрос создания системы сбыта готовой продукции и закупок сырья. Вкладывающий капитал желал бы (и это естественно) взять под контроль всю технологическую цепочку. Но именно этот путь, который мог бы дать наибольший эффект, сегодня в России невозможен в силу идеологизированного сознания россиян.

Сфера вложения средств зарубежными инвесторами в нашей стране серьезно ограничена. Речь идет, прежде всего, о прямом инвестировании, когда вкладывающий капитал участвует в управлении производством. Но этот самый ценный для России вид инвестирования, когда вместе с иностранными деньгами привлекаются современные технологии, новые методы управления, высококвалифицированные менеджеры,  практически всегда занимал незначительную долю от общей суммы вложений. Например, в прошлом году, по данным Центробанка, из 190,6 млрд долларов, вложенных в российскую экономику, только 18,4 млрд – прямые инвестиции.

 

Почти 191 млрд долларов зарубежных денег, пополнивших отечественный бизнес, это конечно неплохо, если бы точно знать, что это за деньги и в каких операциях они участвуют. Из всей суммы 83 млрд долларов – услуги Швейцарии. Это краткосрочные кредиты (до 180 дней) и зафиксированы Росстатом в разделе «финансовая деятельность». Хотя по методологии статистиков к банковским операциям они не относятся. Их сумма поразительным образом совпадает с выручкой России от экспорта нефтепродуктов в 2011 году!

 

Многие эксперты ломали голову над этим явлением. Высказывалось предположение, что зарегистрированные в Швейцарии трейдеры, аффилированные с российскими сырьевиками, используют подобные схемы, когда нужно не вернуть в Россию деньги или перекачать прибыль. 

 

Вообще нужно сказать, что в течение многих лет основные финансовые поступления в Россию шли с Кипра, Британских Виргинских островов, Бермудских и Багамских островов. За девять месяцев прошлого года отсюда, например, пришло около 17 млрд долларов. Как мне объяснил знакомый финансист, зачастую это деньги отечественных сырьедобывающих компаний, которые через оффшорные зоны финансируют свое же производство. Поэтому средства, которые статистика показывает как зарубежные инвестиции, на самом деле таковыми не являются. 

 

С большой степенью вероятности можно говорить о том, что статистические данные о зарубежных инвестициях в Российскую экономику – лукавые и верить им безоговорочно не следует. 

 

Оценивая вклад иностранных инвесторов в российскую экономику, нельзя не учитывать и такой явление, как отток капитала из России. Руководство страны заманивает зарубежных толстосумов, обещая им здесь золотые горы, а свои в это время выводят капиталы из страны. В иные годы их отток превышал приток. По данным журнала «Форбс», россияне только в этом году уже вывели из страны 46,5 млрд долларов, разместив их в Лондоне, Нью-Йорке, Майами и на Кипре.  

 

Этот факт воздействует на потенциальных зарубежных инвесторов более убедительно, чем самые высокие заверения в том, что их деятельности в России будет оказана всемерная поддержка. Раз россияне предпочитают размещать свои деньги за границей, а не вкладывать в своей стране, то это чем-то объясняется? Многие зарубежные предприниматели, рискнувшие вложить средства в России, на собственной шкуре получили ответ на этот вопрос. Вести дело с российскими партнерами, зачастую значительно преувеличивающими собственные заслуги в совместном бизнесе, неуступчивыми и требовательными, оказалось чрезвычайно непросто. И, конечно же, иностранцев сводила с ума необходимость раздавать взятки. С этим столкнулись все, даже крупные фирмы, как, например, ИКЕА.

 

О степени вымогаемых «взносов» могу судить по такому примеру. Знакомые предприниматели в центре Москвы построили офис стоимостью один миллион долларов. На взятки ушло два миллиона!

 

Попытки зарубежных бизнесменов найти поддержку у тех же членов кабинета министров, которые заманивали их в Россию, наталкиваются на равнодушие. Атмосфера, окружающая их здесь, недружелюбна, а порой и агрессивна. 

 

То, что случилось с Ходорковским и его бизнесом, яркий пример незащищенности человека перед возможным произволом властей. Все понимают: достаточно одному влиятельному чиновнику пожелать, и суды вынесут нужные ему решения. 

 

В свое время откровенно о проблемах зарубежного бизнеса в России рассказал президент ТНК-ВР Роберт Дадли. «Государство продолжает усиливать свое влияние над командными высотами экономики, - заявил он, - и государственные компании начали играть все более значительную роль». Это означает, что зарубежные компании поставлены не в равные условия с российскими, беззастенчиво пользовавшимися административным ресурсом. По словам г-на Дали, малое количество сделок с участием иностранного капитала в России вызвано не ограниченными возможностями или конъюнктурой спроса на природные ресурсы, а ухудшением климата на ведение бизнеса.

Ему вторит глава датской пивоваренной компании Carlsberg Йорген Буль Расмуссен. На международном экономическом форуме, который прошел год назад в Санкт-Петербурге, он пожаловался на то, что в России постоянно приходится сталкиваться с непредвиденными проблемами. Такими, например, как повышение налогов или «недостаток диалога по спорным вопросам». Его поддержали другие бизнесмены, заявив, что инвестиционный климат в России все еще непредсказуем и неконкурентоспособен.

Риски в России по-прежнему так велики, что многие потенциальные бизнесмены предпочитают потерять дома, чем заработать у нас. 

 

Видимо, не случайно Росстат зафиксировал резкое снижение объема инвестиций, поступивших в Россию из-за границы в первом квартале нынешнего года. Они упали по сравнению с тем же периодом прошлого года на 18 процентов. 

 

Информационные агентства только что принесли сообщение: президентский Совет по развитию гражданского общества и правам человека продолжают покидать его члены. Из 40 человек ушло 13. Безусловно, на этот факт обратили внимание не только политики и правозащитники. Для бизнесменов, чутко реагирующих на климат в стране, такой исход – верный знак: торопиться в Россию с большими деньгами опасно. 

 

…Российским реформам двадцать лет. Но никто в мире не говорит о российском экономическом феномене. Как, скажем, говорят о Южной Корее, Японии, Китае… 

Возможно, в этом ее феномен и состоит?

 

---