Разговор глухого со слепым…
День за днем. События и публикации 3 декабря 1992 года комментирует обозреватель Андрей Жданкин*
3 декабря. Третий день работы VII съезда. Такое ощущение, что все россияне превратились в эбонитовые палочки, которые долго терли шерстяной тряпочкой. Кажется, тронь – и получишь удар током. Чуть ли не на каждом углу, в каждом троллейбусе-автобусе народ сходится в словесных баталиях, обсуждая увиденное по ТВ и прочитанное в газетах.
И хотя выступления Ельцина, Хасбулатова, Гайдара уже позади, не оставляет ощущение, что главный, как сейчас принято говорить, «экшн» (поворот сюжета) еще предстоит.
Все газеты наперебой продолжают комментировать ход, интригу съезда. Напряжение медленно, но неуклонно движется к максимуму. Главный вопрос, который интересует всех: «выживет ли Гайдар». «Известия», особо не мудрствуя, выходят под шапкой: «VII съезд: напряжение нарастает. Устоит ли правительство?».
«На вечернем заседании VII съезда второго декабря ничего неожиданного не произошло. Что ни выступление, то шквал критики на правительство и Гайдара, но каких-то свежих обвинительных заключений мы не услышали, все тот же знакомый набор - «сознательный развал экономики», «антинародная политика», «обман народа», «абсолютное обнищание народа», «дурачат нас рыночными категориями», «ваучеры - это обман народа» и так далее, и тому подобное. К этому уже мы привыкли. Или так подбирались выступавшие, или действительно таково настроение депутатского корпуса, но ни одного сочувственного слова, не говоря уж о благожелательном, правительство не услышало».
«Выступление Е. Гайдара мало чем отличалось от его последних перед Съездом. Характерная черта вчерашнего доклада – самокритическая оценка действий и шагов Кабинета министров. Его глава признал, что, прежде всего, так и не удалось добиться финансовой стабилизации, были допущены серьезные промахи в развязке кризиса неплатежей, денежной наличности, крупные просчеты допущены в сфере внешнеэкономической деятельности. Несбывшимися остались надежды на стабилизацию рубля. Инфляция достигла критической отметки – 25 процентов. Переход этой грани грозит срывом в гиперинфляцию», - это уже «Российская газета», заметка «День второй: инфляция и самокритичность Егора Гайдара достигли критической отметки».
Ну и «Независимая газета», которая остается верной себе: «ни нашим, ни вашим» или «и нашим, и вашим». Заметка «Президентский курс побеждает» с подзаголовком «Три власти на съезде почти слились воедино: Ельцин, Хасбулатов, Зорькин и Гайдар выступили, по существу, в унисон»: «Дуэт Ельцин-Хасбулатов на съезде был исполнен превосходно, хотя, пo мнению некоторых критиков, несколько фальшивых нот взял как раз президент. Зато хасбулатовская ария только что не бисировалась – аплодисментов, во всяком случае, он сорвал не меньше, чем Елена Образцова. Главные аплодисменты - невидимые залу – прозвучали в душе президента. Выступивший следом председатель Конституционного суда Зорькин продемонстрировал, что в партитуре съезда вообще значилось трио, а гайдаровское выступление (несмотря на несколько шпилек Хасбулатова) обозначило даже квартет. Редчайшее единение всех ветвей власти…».
Я помню тот доклад Хасбулатова. Точнее – впечатления от него. Руслан Имранович не говорил – гипнотизировал. Выверенные фразы, четкие логичные формулировки, последовательное изложение. Импонировало и то, что он время от времени делал реверансы в сторону президента, подчеркивая свою якобы лояльность. Виктор Шейнис в книге «Взлет и падение парламента» так пишет об этом выступлении: «Тщательно подготовленный, блестящий по форме, уверенно поданный доклад Хасбулатова вполне отвечал настроению зала. Он не раз прерывался аплодисментами, а в конце был вознагражден бурной, продолжительной овацией. Не вступая в прямой спор с президентом, а кое-где расставляя знаки уважения к нему, председатель ВС явственно подчеркивал различие в подходах. Ситуация, говорил он, ссылаясь на оценку, данную Верховным Советом, ухудшающаяся, взрывоопасная, кризисная. Ошибки во всех сферах экономической политики породили кумулятивный эффект огромной разрушительной силы, справиться с которой не в состоянии никто, какими бы диктаторскими полномочиями он ни был наделен. Кого уж не щадил оратор, так это правительство. С апломбом знатока он рассказал депутатам о двух моделях рыночной экономики: либеральной и социально ориентированной, из чего сделал вывод: мы все за рынок, но правительство ведет страну по ложному пути»…
А вот это – воспоминания самого Бориса Николаевича («Записки президента»): «Тандем Хасбулатов — Зорькин впервые стал заметным по-настоящему на седьмом съезде народных депутатов России. Честно говоря, это был сильный и неожиданный удар — от судебной инстанции я ждал не участия в политике, а только объективного взгляда на вещи, непредвзятости, нейтральности. Однако в жизни получилось иначе. Появившаяся на трибуне фигура Зорькина ознаменовала собой начало совершенно нового этапа в отношениях со съездом, предпринявшим попытку легального отстранения президента от власти…».
На самом деле, на съезде уже шла не борьба экономических программ, не борьба за влияние на президента и за места в правительстве, тут развернулась нешуточная война нервов, выдержки, умения действовать тактически и стратегически выверено. И тут Хасбулатов показал-таки свое мастерство. Чем невероятно разозлил премьера. К слову, многие данные, которые спикер приводил в своем докладе, были, мягко говоря, не совсем достоверными (хотя, наверное, правильно было бы сказать – подложными). В итоге, как пишут «Известия», Гайдар вышел из себя: «Некоторым ораторам, для того чтобы хорошо говорить, надо разозлиться. Судя по выступлению Е. Гайдара на съезде 2 декабря, он, наконец, разозлился. И мудрено было бы сохранить его обычную невозмутимость, наблюдая, как привычная для некоторых политиков ежедневная демагогия превращается в опасную игру, где на кону - судьба страны».
Фактически, признав, что многого правительство еще сделать не сумело, Егор Тимурович, тем не менее, призвал к объективной оценке того, чего все же добилось правительство, впервые перешедшее от разговоров о реформе к действиям. Весьма справедливо премьер заметил, что никто не знал, «как отреагирует огромная, не знавшая в течение трех поколений рынка страна на принципиально новый механизм социально-экономического регулирования». А что касается двух путей для России, то тут он сказал буквально следующее: «Реальная дилемма, которая стоит сегодня перед нашим обществом, к сожалению, гораздо более тяжела и драматична, чем выбор между скандинавской и американской моделями». Ее суть — «сумеем ли вытащить нашу страну из слаборазвитости… или все-таки инерция спада, инерция развала потащит нас дальше вниз…»
Тем не менее, выступление премьера не произвело должного впечатления. Шейнис в своей книге пишет: «Никто так не глух, как тот, кто не хочет слушать. Съездовское большинство не желало вникать в логику Гайдара и рукоплескало обличительным выпадам, как бы они ни были несправедливы и даже разнузданны. Развернулся и продолжался пять дней шабаш, еще более макабрический, чем на VI Съезде. «Все происходящее не только в экономике, но и в России в целом — это не ошибки реформаторов, а комплекс сознательных, целенаправленных действий, направленных на разрушение экономической основы государства, приведший к развалу России… — возглашал с трибуны съезда лозунги ФНС Аман Тулеев, все более выдвигавшийся на роль златоуста агрессивной оппозиции. — Это правительство не реформаторов, а разрушителей».
Поразительное дело, в дискуссии почти не прорезался голос сторонников правительства — то ли по причудам электронной системы записи выступающих, то ли по произвольному выбору председательствующего, то ли по охватившему их оцепенению. Психическая атака удалась на славу…»
«Известия» продолжают тему: «Добавим к этому то, чего Гайдар не сказал. Критики реформ из стана «государственников» изображают экономическую политику правительства как сверхмонетаристскую, «шоковую», пронизанную «стихией рынка», и противопоставляют этому программы построения «регулируемого рынка» на базе восстановления госзаказа, расширения дотаций и льгот, замораживания цен и т.п. При этом не забывают сказать, что они не против рынка, только хотят «не такого рынка», а какого-то другого, более благостного. Жизнь показывает - и в докладе Е. Гайдара много тому подтверждений, - что за этим стоят утопические попытки избежать перехода к рынку, способные лишь повысить социальную цену реформ…».
Между тем, в стране кроме политической, кипела и другая жизнь. «Известия» пишут про арест участников воровской сходки в Москве: «В ночь на второе декабря в подмосковном мотеле «Солнечный» состоялась тайная сходка крупных авторитетов преступного мира, которые собрались вместе для заключения договора о разделе столицы и ее пригородов на сферы влияния. На сходке была представлена даже русская мафия за рубежом… По словам начальника МУРа Юрия Федосеева, эта сходка была беспрецедентной пo количеству участников, широте представленных группировок, что еще раз убедительно свидетельствует о действительно высокой организованности преступного мира. По предварительным данным, уголовное дело удастся возбудить лишь против троих из них, у кого было обнаружено оружие и наркотики. С остальными, учитывая действующее законодательство, придется проститься». Прочитал заметку и задумался. Фактически, это была заготовка, «болванка» для всех будущих статей о мафии в России: «узнали-потратили силы и средства – арестовали – отпустили».
Между тем, согласно официальной статистики, 92-й стал годом начала перманентного роста количества совершаемых преступлений в России. Именно 92-й год – год начала приватизационных процессов - принято считать началом «лихих девяностых». Дележ национального богатства был слишком кровавым. Официально, за год в стране было совершено 2302 преступления на 100 тысяч взрослого населения. Дальше это число неуклонно росло. Однако все без исключения признают, что латентность преступлений в те годы была слишком высока. По некоторым оценкам, в начале 1990-х годов потерпевшие заявляли об общеуголовных преступлениях в милицию приблизительно в 50% случаев, а по кражам — в 70%. То есть, данные по преступности можно смело умножать на 1.3, а то и на 1,5… Росло число убийств и прочих тяжких преступлений. Но самым динамичным ростом отличались преступления экономической направленности. К 1995 году количество корыстных преступлений по сравнению с 1986-м годом (разница в 10 лет) возросло в 3 (!) раза. К слову, преступления корыстной направленности, как утверждает статистика, продолжали возглавлять список вплоть до конца 90-х…
Что касается оргпреступности, или, как принято говорить, мафии, то обойдусь без цифр и приведу цитату из статьи журналистки Клэр Стерлинг, исследовавшей проблемы организованной преступности в России: «Россия погружена в такой хаос и столь ослаблена, что очень немногие ее граждане могут вести добропорядочный образ жизни и выжить. Хотя и не все люди, совершающие те или иные правонарушения, принадлежат к мафиозным кругам, мафия постоянно кружит среди них, подобно огромной хищной акуле, одних заставляя идти к себе в услужение, выкачивая деньги из других и запугивая недовольных. Ненасытная и практически неуязвимая, она проглатывает фабрики, кооперативы, частные предприятия, недвижимость, источники сырья, рынки валюты и драгоценных металлов. В 1991 году ей принадлежала четверть российской экономики, а в 1992 — уже одна треть или даже половина»…
Андрей Жданкин
