Опасная матрица
День за днем. События и публикации 30 ноября 1992 года комментирует обозреватель Игорь Корольков*
Третьего ноября я написал комментарий «Украденный очаг». Это заметки о начале осетино-ингушского конфликта, разразившегося двадцать лет назад. Спустя почти месяц снова приходится возвращаться к прежней теме – газеты продолжают пестреть материалами о напряженной ситуации в северокавказском регионе. Тридцатого ноября «Известия» опубликовали потрясающий по обличительной силе репортаж из Ингушетии своего специального корреспондента Ирины Дементьевой.
Несколько слов об авторе. Ирина Александровна – один из лучших журналистов-известинцев. Мне посчастливилось работать вместе с нею, и могу сказать: это очень принципиальный и честный журналист. О чем бы она не писала, прежде исследовала тему, что называется, до донышка. Для нее не существовало мелочей. Она могла проехать многие километры, опросить десятки людей, чтобы убедиться в правоте своей точки зрения. Именно по этой причине ее статьи вызывали безоговорочное доверие.
Подчеркиваю это не случайно: речь пойдет о репортаже Дементьевой с места, где пролилась кровь. «Ингушская трагедия» - так называется ее репортаж.
Не случайно Дементьева (а руководство редакции с этим согласилось) предоставила слово только одной стороне – маленькой, бедной, обворованной и униженной республике. Точку зрения Северной Осетии в те дни транслировали на всех каналах телевидения. Когда же тогдашний председатель Всесоюзной телерадиовещательной компании (ВГТРК) Егор Яковлев решил устранить перекос, предоставив обществу иную точку зрения, он тут же был уволен. Поэтому репортаж Ирины Дементьевой (и решение руководства редакции «Известия» опубликовать его) – определенный акт мужества.
«Скромная Назрань, где-то на полпути между Грозным и Владикавказом, райцентр бывшей Чечено-Ингушетии, оказалась вдруг столицей созданной российским парламентом, но еще не осуществленной Ингушской республики в составе России… Земли для Ингушетии должны предположительно выделить не признанная Россией суверенная Чечня, где в трех районах компактно живут ингуши, и Северная Осетия, чей пограничный с Назрановским Пригородный район до 1944 года входил в Чечено-Ингушетию и в соответствии с российским Законом о реабилитации репрессированных народов должен быть возвращен ингушам. Против выполнения этого закона возражает Северная Осетия».«До сих пор в средствах массовой информации преобладала версия Владикавказа о «вероломной агрессии ингушских национал-экстремистов против Северо-Осетинской Советской Социалистической Республики». Так назывался доклад председателя ВС СОССР А.Галазова…С первых минут пребывания в Назрани убеждаешься в том, что у этой версии могут быть альтернативы».
«За десять дней до того, что сегодня одни называют агрессией, другие этническим конфликтом, третьи – ингушским восстанием, случилось в Пригородном районе семь смертей, и в каждой из них, начиная с раздавленной БТРом двенадцатилетней школьницы, повинны были люди в форме осетинского ОМОНа».
«Коллега из Назрани с карандашом в руках подсчитал возможности Владикавказа и его противника.Дивизион «Дон» - 7,7 тысячи человек.Два военных училища - по 0,6 тысячи.Осетинский ОМОН – 4,5 тысячи.Гвардейцы – 3 тысячи.Два полка ВДВ – 8 тысяч.Военные специалисты, прибывшие с Г.Хижой, - 3 тысячи…Итого вместе с теми, что прибыли, - 30 тысяч.В Назрани нет ни единого воинского подразделения. Завод «Электроинструмент» и остановленная из-за отсутствия сырья трикотажная фабрика – весь промышленный потенциал».«Путь лежит через Владикавказ… Вон на том перекрестке прошлой осенью я купила газету с портретом Сталина на первой полосе… Пропаганда здесь многого добилась. В Куртаде женщины-осетинки объяснили мне, что ингушей Сталин выселил отсюда совершенно правильно за предательство, тогда как осетинам эта земля и эти дома достались за их доблестное участие в Великой Отечественной войне».«Сотрудников прокуратуры и МВД-ингушей брали на специально созванном совещании. Так арестовали заместителя начальника следственного отдела МВД СО ССР Руслана Баркинхоева, участкового из Карцы Ису Хучиева и следователя Ахмеда Данижева. Заместителя председателя таможенного комитета России Сергея Бекова схватили по дороге в аэропорт. Корреспондента «Российской газеты» Александра Алешкина увезли за укрывательство соседской ингушской семьи. Алешкина и Бекова быстро отпустили; судьба соседей Алешкина, в том числе и шестилетнего Заурика, неизвестна; а Баркинхоева, Хучиева и Данижева во двор Назрановского райисполкома привезли из морга; у Хучиева перерезано горло».«Школа №20 в Карце. В умывальной пол и стены в пятнах крови. В туалете за крайней перегородкой вмят, вдавлен в очко человек, так скручен в бараний рог, что кажется – у него нет головы. Но мой спутник, кто меня сюда привел, грубо отгибает ему затылок, в вороте рубахи становится видна растерзанная грудь: человека мучили перед смертью».«Генерал Руслан Аушев – глава администрации Ингушской республики. Генерал-«афганец», Герой Советского Союза…- Стреляла армия?- Стреляла. Танки вели огонь. Я могу это подтвердить. Я сколько ни говорил Хиже, чтобы остановили огонь танков; не так я понимаю задачу этих войск. Танки стреляли, а на их плечах шли уже и осетинская гвардия, и ополчение, и мародеры. Здесь не было военных действий. Это было уничтожение безоружного населения. Танки окружили Куртад и трое суток его расстреливали».
Роза Т.:
- 31-го нашу больницу окружили БТРы, солдаты. Требовали выдать ингушей. Врачи (осетины) нас не отдавали, но меня (я чеченка, замужем за ингушом) и других больных ингушской национальности все-таки забрали. Увезли сначала в здание ДК – около 600 человек. А потом перевезли в подвал незаселенного здания на окраине городка «Спутник». Там скопилось народу еще больше, чем в ДК, негде было присесть, большинство стояли. Света не было, туалета не было.
Хотелось бы еще многое процитировать из репортажа Дементьевой, но, думаю, и из этих отрывков уже можно сложить представление о том, что же на самом деле произошло в Ингушетии. Примерам беззакония и убийств – несть числа, но ни один случай не был расследован, словно именно так и нужно было разобраться с взбунтовавшимися ингушами.
За три дня до репортажа Дементьевой в «Известиях» появился материал на ту же животрепещущую тему – «Северная Осетия –Ингушетия: путь к миру лежит через Москву». Статью подписали известные в стране люди: Ю.Афанасьев, Л.Баткин, Е.Боннер, Ю.Буртин, Ю.Мориц, М.Павлова-Сильванская, Л.Тимофеев (члены группы «Независимая гражданская инициатива»).
«Указ президента Б.Ельцина о введении в двух республиках чрезвычайного положения был необходим, - писали члены группы. – Но поначалу именно поведение тех, кому было поручено его выполнить, т.е. в первую очередь вице-премьера Хижи, а также генерала Филатова и других, привело к наиболее трагическим последствиям. Эти люди попрали президентский указ и должны ответить за это самым серьезным образом».
Не ответили.
«Однако, что же будет дальше?» - спрашивали авторы публикации. И тут же отвечали: «Нужно принимать безотлагательные меры к устранению конкретного повода конфликта: начать движение к разрешению проблемы Пригородного района».
Среди пяти пунктов, из которых состоят предложения членов группы, дельных и необходимых, я бы выделил главный:
«Все жители Пригородного района смогут вернуться в него, должны получить возмещение убытков, быструю материальную и техническую помощь при отстраивании домов. Нужно восстановить все условия нормальной жизни и труда как для ингушей, так и для осетин, главное же – саму возможность их мирного и правового совместного проживания. Она будет постепенно восстановлена только благодаря повседневным гарантиям Москвы. Без этого никакие переговоры не имели бы надежды на успех и даже вряд ли состоятся».
И дальше:
«Это показало бы горному Кавказу, что Москва может служить источником конструктивности и успокоения, а не грубых и некомпетентных вмешательств».
Мысль простая и мудрая. Однако российское руководство так и не смогло до нее подняться. В силу каких обстоятельств – мне неведомо. Но причины конфликта не устранены, а значит, гроздья гнева зреют. Когда-нибудь они непременно дадут себя знать. Я не хочу накликать беду, но есть законы, проверенные временем, обойти которые практически невозможно.
Самое удручающее состоит в том, что обществу в очередной раз преподан пример жестокости, безразличия к судьбе людей. Те, на кого возложили непростую миссию урегулировать конфликт, постарались решить его предельно просто: взяли сторону сильного, пусть и неправого, и беспощадно наказали правого, но слабого.
Преступный опыт матрицей лег в сознание общества. В схожей ситуации он непременно будет использован. Другого ведь нет.
Игорь Корольков
Работал в «Комсомольской правде», «Известиях», «Российской газете» (1991 год), «Московских новостях». Специализировался на журналистских расследованиях. Лауреат премии Союза журналистов России и Академии свободной прессы.
