Оголтелые противники реформ поднимаются из окопов
События и публикации 24 октября 1992 года
комментирует обозреватель Олег Мороз*
В России создан Фронт национального спасения
24 октября 1992 года оппозиция предприняла очередной враждебный президенту и правительству шаг – создала еще одну конфронтационную организацию – коммуно-«патриотический» Фронт национального спасения. По составу организаторов ФНС, по его лозунгам сразу стало ясно, что создается наиболее агрессивная оппозиционная организация. В числе заводил были такие оголтелые противники реформ, как Астафьев, Зюганов, Исаков, Бабурин, Константинов (он стал председателем исполкома ФНС), Макашов, Павлов…
Основной своей целью Фронт провозглашал свержение существующего режима. Ну да, конечно, – свержение «конституционными методами», ну кто же открыто заявит, что он собирается это сделать неконституционным образом?
Об агрессивности свидетельствовало уже само название – «фронт», «спасение»… От всего этого так и веяло злобным кликушеством, истерией. Стремлением раскачать обстановку в стране.
Само за себя говорило и время создания ФНС – накануне VII съезда народных депутатов, где оппозиция собиралась дать Ельцину если не последний и решительный – для него время еще не настало, – то, по крайней мере, серьезный бой, в котором главной целью ставилось свалить поддерживаемое президентом правительство Гайдара. ФНС должен был помочь в этом Съезду.
Впрочем, на Конгрессе национального спасения, где организовали Фронт, было заявлено: если предстоящий съезд не вынудит Гайдара уйти, то «непримиримые оппозиционеры» из ФНС потребуют распустить сам Съезд.
Среди акций Фронта на ближайший – предсъездовский – месяц, помимо общеобязательной для оппозиционеров демонстрации в «красный день календаря» 7 ноября, значились такие мероприятия, как объявление персонального состава «правительства народного доверия», который ФНС намерен предложить Съезду, и поездка их лидеров в российские гарнизоны, расквартированные в Прибалтике. Подстрекательство в армейских рядах всегда было одним из главных направлений деятельности радикальной антиельцинской оппозиции.
Кто такой Константинов
Итак, председателем исполкома ФНС стал Илья Константинов. Забегая вперед, скажу, что в историю он войдет как один из главных зачинщиков кровавого конфликта 3-4 октября 1993 года. Была ли какая-то предопределенность в том, что без малого через год в середине дня 3 октября 1993-го именно он поднимет «народ» – разношерстную разъяренную толпу – «на бой кровавый, честный и правый»?
Начать с того, что сам он «из народа»: не окончив школу, после девятого класса, пошел рабочим на завод Ленинградского адмиралтейского объединения, учился в вечерней школе… В 1980-м окончил ЛГУ по специальности «политэкономия» (стало быть, еще один, в добавок к Хасбулатову, дипломированный экономист среди лидеров антиельцинской оппозиции). Два года преподавал в одном из вузов, пока не попал в поле зрения КГБ и не был уволен за «антисоветское» содержание лекций. После этого снова влился в ряды рабочего класса: был сопровождающим почтовых вагонов, полотером, грузчиком, оператором газовой котельной… В общем – «правильная» биография.
Параллельно разворачивалась и политическая карьера Константинова.
Начинал он как демократ. Даже радикальный демократ, либерально-западнического толка. В 1981-м вступил в Свободное межпрофессиональное объединение трудящихся. Однако через год эта организация перестала существовать: тогда такая «политическая самодеятельность» не поощрялась. Вернулся в политику в 1988-м: позвала труба набиравшей обороты перестройки.
Константинов перебрал кучу политических организаций, но ни в одной долго не задерживался. Искал наиболее соответствующую своим убеждениям (впрочем, по-видимому, и наиболее подходящие для себя убеждения тоже искал). Если не находил то, что ему нравилось, – создавал какую-то новую структуру, благо обладал лидерскими и организаторскими качествами, этого у него не отнять.
Участвовал в организации политклуба «Альтернатива», входил в руководство Ленинградского народного фронта, был членом координационного комитета по созданию Демократической партии России, но вышел из нее сразу же после ее создания. Вместе с соратниками образовал альтернативную Свободную демократическую партию России. Через год покинул и ее.
Впрочем, уже тогда, будучи радикал-демократом, Константинов позволял себе некоторые не свойственные демократам суждения – о том, например, что в результате происходивших тогда перемен власть не должна перейти от еврейской партократии к еврейской же мафии.
В 1990-м стал народным депутатом, членом российского Верховного Совета (как говорили, сделал стремительную карьеру: из истопников – в парламент).
В августе 1991-го был в числе защитников Белого дома, направлял свою «Волгу» наперерез танкам… Однако после августа в нем произошел резкий перелом. Говорят, 22 августа Константинов встретился с исполнявшим тогда (после ареста Крючкова) обязанности председателя КГБ Леонидом Шебаршиным, и тот будто бы раскрыл ему глаза на «истинную суть» происходящего в стране. Так это было или не так, но из демократов Константинов окончательно перескочил в «патриоты» (в «патриотическое» Российское христианско-демократическое движение он вступил еще до путча, в июле). Осенью 1992 года вышел из этой организации, поскольку она отказалась бороться с «оккупационным режимом» Ельцина плечом к плечу с коммунистами (сам Константинов в эту пору хлопотал о создании объединенной право-левой оппозиции).
Следующие этапы его политического творчества, нацеленного на объединение оппозиции: Российское народное собрание – Всероссийское трудовое совещание – Конгресс национального спасения – Фронт национального спасения. Естественно, везде он был одним из лидеров. Все, кто знал его в ту пору, отмечают главные его качества -решительный, энергичный, не рефлексирующий. Как раз то, что требуется для вождя «нацспасителей».
Вскоре после ухода из РХДД Константинов и становится председателем исполкома ФНС. Опять-таки не особенно рефлексируя, не просчитывая последствия своих шагов, члены оргкомитета этой организации обратились к населению с кликушеским воззванием, представлявшим собой набор истеричных фраз, характерных для тогдашней «непримиримой» оппозиции:
«Соотечественники! Наша Родина подвергается невиданному разгрому и поруганию. Великий и трудолюбивый народ ограблен… Закордонные хозяева наших новых властителей разъезжают по России, указывая, что нам делать и как нам жить. Чего мы еще ждем? Или мы уже не хозяева на своей земле? Мы убеждены, что постигшая нашу страну трагедия – результат целенаправленной антинародной политики… Предательство нельзя «скорректировать», за него надо отвечать по всей строгости закона. Президент Ельцин и его правительство должны немедленно уйти в отставку… Пришло время действовать… Только объединившись, мы сможем предотвратить катастрофу».
А вот как описывает один из журналистов учредительный съезд ФНС, состоявшийся в Парламентском центре, как уже говорилось, 24 октября 1992 года, ровно двадцать лет назад:
«В зале собрались 1428 делегатов из 103 городов тринадцати бывших республик СССР (кроме Узбекистана и Таджикистана), 675 гостей и 270 журналистов… На задней стенке сцены за обширным президиумом скрещенные знамена: красное советское – государственный флаг СССР – и черно-золотисто-белое, именуемое в обиходе «имперским», – до 1991 года флаг монархистов и «Памяти», ныне взятый на вооружение всей «правой» оппозицией…С первой программной речью от Оргкомитета выступил его председатель Илья Константинов. Среди прочего, мы от него услышали:– Исполняющий обязанности председателя правительства Егор Гайдар – это стихийное бедствие! Министр иностранных дел Козырев – это национальный позор! В декабре будет очередной Съезд народных депутатов, а потом мы соберем внеочередной, чрезвычайный съезд, в повестке дня которого будет один единственный вопрос – отставка президента!Со второй программной речью от Оргкомитета выступил редактор «Дня» Александр Проханов. Этот, в частности, восклицал:– Враг – в доме, пахан – в суде! Чужая разведка правит бал! Горбачев –величайший преступник всех времен и народов!..Всего программных речей от Оргкомитета было четыре: еще две – Сергея Бабурина и Геннадия Зюганова. После них начались выступления выдающихся лиц от различных организаций: генерал-полковник Альберт Макашов, председатель Национально-республиканской партии Николай Лысенко, народный депутат Николай Павлов, председатель Временного президиума Чрезвычайного съезда народных депутатов СССР (еще как бы существующего) Сажи Умалатова…Николай Лысенко:– Мы никогда и ни при каких условиях не признаем независимость Украины и Белоруссии! (Аплодисменты)… С бандократическими режимами Кравчука и Шушкевича мы будем поступать не по законам международного права, а по законам действующего Уголовного кодекса! (Аплодисменты)… Бурбулис и Козырис (именно так – О.М.) -это пешки! (Гром аплодисментов)…Сионофильское телевидение дорого заплатит! (Гром аплодисментов, переходящий в овацию, все встают, я тоже. Молодец в толстых очках шепчет мне на ухо: «Лысенко – это наш вождь. А Невзоров – тоже еврей, у него бабушка по фамилии Ашкенази. Но мы их будем мочить!»)».
Вот к чему в итоге своего политического дрейфа, своей политической эволюции пришел Илья Константинов. Воистину надо было так долго, мучительно, меняя одну политическую тусовку на другую, искать «путь к Богу», чтобы в конце концов оказаться во главе такой вот оголтелой публики.
Впрочем, не только Константинов, но и многие другие бывшие демократы за какую-то пару-тройку лет неисповедимыми путями Господними съехали тогда фактически к прямому черносотенству.
В последующие месяцы, как мы знаем, градус антиельцинской истерии, в которой участвовал и Константинов, только повышался. Своей высшей точки он достиг в августе-сентябре 1993-го, накануне выхода президентского Указа № 1400 о приостановлении деятельности Верховного Совета и Съезда. После его опубликования Константинов, как сообщалось в прессе, начал формирование боевых дружин для защиты Белого дома. И вот – 3 октября, середина дня. Кровавая мясорубка введена в действие…
Этот подвиг «агитатора, горлана, главаря», взбунтовавшего многотысячную толпу, фактически развязавшего в Москве гражданскую войну – она длилась более суток – стал вершиной политической карьеры Константинова, деятеля решительного и, как уже сказано, особо «не рефлексирующего» (по-видимому, эти два качества и выдвинули его на ту роль, какую он сыграл 3-4 октября 1993 года).
«Нет» ползучему перевороту!
26 октября 1992 года в «Известиях» под таким заголовком – «Нет» ползучему перевороту!» – публикуется Обращение группы народных депутатов и представителей демократической интеллигенции, встревоженных развитием политической ситуации в России. Среди подписантов – Алесь Адамович, Олег Басилашвили, Елена Боннэр, Виталий Гинзбург, Юрий Карякин, Сергей Ковалев, Юрий Нагибин, Булат Окуджава, Глеб Панфилов, Лев Пономарев, Иннокентий Смоктуновский, Инна Чурикова, Сергей Юшенков, Глеб Якунин и другие. Читаем:
«Освобождающаяся от пут тоталитарного режима, наследия коммунистической диктатуры, нынешняя Россия уже не на перепутье, на каком была в 1990–1991 годы, а на пути к глубинным социально-экономическим преобразованиям. Впервые в ее истории начаты реформы, способные реально повысить уровень жизни населения.Драматизм ситуации в том, что экономический курс президента и правительства… встречает резкое противодействие оппозиционных, консервативных и реакционных сил. Сопротивление реформам тем яростнее, чем ближе окончательный крах экономического базиса тоталитаризма, социалистической уравниловки, коммунистической бюрократии.Демократия и патриотизм неразделимы, и нет ничего дороже для нас, патриотов России, чем величие нашего Отечества. Оно не в числе ядерных ракет и боеголовок, а в благосостоянии граждан, в высоком уровне материальной и духовной жизни народа. Готовность и решимость отдать все силы достижению этой цели – вот что отличает нас от тех, чей «патриотизм» не идет дальше демагогической фразы. Лозунг «патриотизма» пущен в оборот вчерашними партократами и сегодняшними шовинистами с единственной целью насильственного срыва реформ. Они неприемлемы для тех, кто делает ставку на реанимацию командно-административной системы, подавление демократии, отмену завоеванных народом политических прав и гражданских свобод…»
Лжепатриоты убеждают народ: есть какие-то другие пути выхода из кризиса, помимо реформ, более легкие, это реформаторы придумали незнамо что.
«Чем труднее народу, тем легче навязать ему иллюзию, будто дорога из кризиса лежит не через свободу, а через привычное рабство и равенство в нищете, – говорится в Обращении. – Именно это в основе программ карликовых партий и движений, от имени которых выступают одни и те же лица».
Авторы перечисляют этих лиц, наиболее часто мелькающих на экране и упоминаемых в печати:
«Политические функционеры В. Аксючиц, В. Анпилов, М. Астафьев, С. Бабурин, И. Константинов, Н. Павлов. Офицеры и генералы В. Алкснис, А. Макашов, А. Стерлигов. Ученые, писатели, журналисты В. Белов, Ю. Бондарев, С. Куняев, А. Невзоров, А. Проханов, И. Шафаревич.Против кого создали они Фронт национального спасения? С кем готов сражаться их фронт, не страшась даже кровопролития гражданской войны? На этот вопрос отвечает «образ врага», воскрешаемый оппозиционной печатью. Не столько внешнего, сколько внутреннего. «Врагом народа» его пока не называют, но ничем не лучше и «враг нации», под которым подразумевают диссидента, «агента влияния», а то и просто «жидомасона»…»
Говоря о том, что ФНС «не страшится даже кровопролития гражданской войны», авторы Обращения как в воду смотрели. Уже говорилось, что именно активисты этой организации и развязали в октябре 1993-го гражданскую войну в Москве. Слава Богу, она оказалась кратковременной, продлилась чуть более суток.
«Оппозиция в лице Фронта национального спасения и его региональных комитетов, – продолжают авторы Обращения, – выступает политической партией чрезвычайщины. Предстоящий VII съезд народных депутатов необходим ей как механизм «конституционного» переворота. Расчет – на принятие таких поправок к Конституции, которые позволят либо упразднить пост президента, либо существенно ограничить его полномочия, уподобив российского президента английской королеве, которая царствует, но не правит. Одновременно – выражение недоверия правительству и формирование ГКЧП-2 под маской правительства национального спасения.
Назревающий переворот может и не быть открытым путчем: под национал-державными лозунгами готовится «тихий», ползучий аппаратно-номенклатурный реванш, призванный отторгнуть Россию от цивилизованного мира, снова поставить ее перед угрозой ядерной катастрофы».
Авторы документа, опубликованного в «Известиях», обращают внимание на то, что «фронтовики» уже начали угрожать индивидуальным террором своим противникам-демократам. Так, генерал КГБ Стерлигов грозит запомнить лично всех, кто не согласен с ним и его единомышленниками, и повторить репрессии тридцатых годов. А прохановский «День», именующий правительство не иначе как «временным оккупационным», уже начал публиковать поименные «проскрипционные» («черные») списки «пятой колонны». Проханов тогда вообще прыгал «впереди паровоза», сильно ярился, облекая свою политическую тупость в возвышенные литературные, эпические формы.
Авторы обращения упрекают президента и правительство в излишней терпимости к проявлениям подобного рода речам и действиям, в недостаточной последовательности и решительности в проведении реформ, в пагубных компромиссах при осуществлении кадровой политики: на многих ключевых постах в органах исполнительной власти оказались «гробовщики реформ» – люди с номенклатурным мышлением, административно-бюрократическим стилем работы, даже такие, кто так или иначе был причастен к августовскому путчу.
«Робость и неуверенность исполнительной власти в противодействии оппозиции очевидны, – говорилось в заключение документа. – Конечно, не следует переоценивать влияние сил крайней реакции: в народе они широкой поддержки не имеют. Но не следует забывать и трагический опыт мировой истории. Вспомним: боязнь итальянского правительства применить силу закона позволила Муссолини с тысячью чернорубашечников совершить в 1922 году государственный переворот.
Есть единственный способ не допустить этого в России на пороге XXIвека. Путь последовательного осуществления и углубления социально-экономических преобразований, создания условий для их необратимости».
И в самом конце Обращения:
«Быть или не быть российским реформам означает сегодня – быть или не быть самой России!»
Ельцин «гасит» ФНС
На этот раз мягкости и терпимости по отношению к оголтелым оппозиционерам, о которой писали авторы Обращения в «Известиях», власть не проявила. Не думаю, что решающим толчком для этого оказалось упомянутое Обращение. Президент и его коллеги и сами прекрасно уловили нарастающую опасность переворота.
Так что Фронт национального спасения (на первоначальном этапе) просуществовал всего четыре дня. Уже 27 октября, выступая в МИДе и почему-то отвлекшись на минуту от международной тематики, Ельцин потребовал от госсекретаря Бурбулиса подготовить указ прямого действия, запрещающий ФНС. Потребовал резко. Причем эта резкость относилась не только к Фронту, но и к самому Бурбулису. «Они уже требовали повесить двух человек из правительства, теперь требуют пятерых», – сказал президент и поинтересовался у госсекретаря, неужели его не беспокоит собственная судьба.
Надо сказать, тут Ельцин попал в самую точку: для оппозиционеров Бурбулис был одной из самых ненавистных фигур.
В действительности, по слухам, проект указа о запрете ФНС был подготовлен еще 25 октября на совещании у Геннадия Бурбулиса в Архангельском. Так что распоряжение, которое дал ему Ельцин на коллегии МИДа, было небольшим спектаклем, своего рода «домашней заготовкой».
Как бы то ни было, 28 октября указом, о котором говорил президент, – он назывался «О мерах по защите конституционного строя РФ», – ФНС (точнее, его Оргкомитет) был объявлен распущенным. Среди прочего, в указе содержалось поручение силовым министерствам и Министерству юстиции «принять строжайшие меры к пресечению деятельности» как ФНС, так и «других подобного рода экстремистских группировок и элементов, откровенно преследующих цели дестабилизации общества и провоцирования беспорядков».
Чем объяснить такую поспешность, в общем-то, не характерную для Ельцина? Чаще бывало иное – с реакцией на уколы и выпады оппозиции он тянул и медлил. Стараясь, подобно персонажу из известного детского мультфильма, уговорить своих противников: «Ребята, давайте жить дружно!» В этом, не называя президента прямо, и упрекали его авторы процитированного выше Обращения.
На этот раз, по-видимому, было несколько причин для быстрой и острой реакции. Как уже говорилось, по составу организаторов ФНС, по провозглашаемым лозунгам сразу стало ясно, что создается наиболее агрессивная оппозиционная структура. Основной своей целью Фронт провозглашал свержение существующей власти.
Одним словом, в данном случае Ельцин очень чутко уловил опасность, исходящую от новой организации…
Но справиться с агрессивным «фронтом» оказалось не так-то просто. В феврале 1993-го Конституционный Суд во главе с Зорькиным, по существу вставшим на сторону оппозиции, отменил пункт ельцинского указа о роспуске Оргкомитета ФНС, после чего он был официально зарегистрирован в Минюсте. Его провокационное участие в бурных событиях 1993 года, включая октябрьские, подтвердила правоту президента, с самого начала распознавшего угрозу, исходящую от ФНС.
Олег Мороз
Писатель, журналист. Член Союза писателей Москвы. Занимается политической публицистикой и документалистикой. С 1966-го по 2002 год работал в «Литературной газете». С 2002 года на творческой работе. Автор нескольких сотен газетных и журнальных публикаций, более полутора десятков книг. Среди последних – «Так кто же развалил Союз?», «Так кто же расстрелял парламент?», «1996: как Зюганов не стал президентом», «Почему он выбрал Путина?», «Ельцин. Лебедь. Хасавюрт», «Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина», «Неудавшийся «нацлидер».
