О ценности жизни в нашей «средней полосе»
События и публикации 17 сентября 1992 года
комментирует обозреватель Аркадий Дубнов*
В Конституционном суде России в сентябре 1992 года продолжалось рассмотрение иска компартии, оспаривавшего указ президента Ельцина о запрете КПСС и КП РСФСР. Начиная с июля того года, когда этот иск был подан коммунистами, это дело было в центре внимания российской и мировой прессы.
«Независимая газета» от 17 сентября 1992 года печатает статью Сергея Пархоменко «Эксперт объявлен недействительным. Пригласив для своей защиты известного диссидента, коммунисты спровоцировали скандал».
Известный ныне журналист описывает курьезную ситуацию, случившуюся в ходе процесса, возникшую в результате приглашения истцом в качестве эксперта Петра Абовина-Егидеса, «диссидента с многолетним стажем, в свое время пережившего и репрессии, и изгнание. Есть, правда, одна особенность, многое объясняющая, пишет автор: Петр Маркович Абовин-Егидес известен именно своими социалистическими убеждениями (он является даже активным членом Социалистической партии Франции), и критика, с которой он в годы коммунистического всевластия обрушивался на КПСС, была «критикой слева», бичевавшей руководителей советских коммунистов не за что-нибудь, а за ревизию марксизма и оппортунистические искажения идей классического социализма».
Обрушившись на ревизионистов во главе с Горбачевым и Ельциным, «Петр Абовин-Егидес, особенно не стесняясь в выражениях, припомнил предателям интересов рабочего класса все: от намеренного насаждения нищеты и безработицы до морального разложения российского народа, выразившегося в открытии «некоторых заведений, где человек за определенную сумму может купить себе девицу, точнее, ее гениталии»…
Наиболее подробно выступавшим была рассмотрена проблема ответственности нынешнего российского руководства за «насильственное уничтожение СССР» (путем созыва «беловежского триумвирата»). «Запад выиграл третью мировую войну без единого выстрела благодаря содействию десяти человек – восьми гекачепистов, Горбачева и Ельцина… И как раз это преступление российского президента должно было бы стать предметом рассмотрения в Конституционном суде», заявил Абовин-Егидес.
Конституционный суд во главе с Зорькиным был в смятении, в результате «эксперт Петр Абовин-Егидес был, по существу, объявлен недействительным, поскольку его заключение «не содержало экспертных оценок и экспертных выводов по рассматриваемому делу», а в действиях его автора «суд усматривает стремление политизировать и затянуть процесс, что недопустимо». Стороны были официально предупреждены также и о недопустимости «провозглашения антиконституционных утверждений и политических оценок, используя грубые и оскорбительные выражения в адрес участников процесса и должностных лиц государства». Что касается дальнейших выступлений экспертов, то суд обязал их впредь предоставлять заранее письменные тексты своих заключений.
Эта деталь выглядит забавной. Если не ошибаюсь, ничего подобного в практике судебных заседаний ни до, ни после этого процесса, не наблюдалось. С другой стороны, этот суд не имел прецедентов в российской истории, хотя так и не стал «судом века», как писал об этом в одном из недавних комментариев на этом сайте мой коллега Олег Мороз.
Смущенные выступлением Абовина-Егидеса коммунисты, как пишет автор «НГ», заметили ему в кулуарах суда, что КС допустил «грубую тактическую ошибку, когда принял по поводу выступления Егидеса специальное постановление, вместо того чтобы выслушать его невозмутимо, как человека не вполне здорового, и проводить с трибуны без всяких комментариев».
Впрочем, коммунисты могли быть довольны произведенным эффектом от выступления «нездорового» эксперта, скандал только привлек дополнительное внимание к процессу, который так и не стал судом над коммунистической идеологией и помог ее приверженцам так или иначе продолжать свою деятельность, не опасаясь новых запретов на нее.
Александр Николаевич Яковлев, считающийся одним из идеологов перестройки, писал спустя годы в своей книге «Сумерки» (Москва, «Материк», 2003) об этом суде, где он также выступал в качестве свидетеля:
«К сожалению, решение Конституционного суда оказалось практической победой большевиков, послужило возобновлению их разрушительной деятельности. Они сохранили свои основные структуры. И до сих пор являются ведущей силой российского раскола, стоящей поперек реформ.По моему глубокому убеждению, если бы Борис Николаевич убрал компартию из политики, то значительно облегчил бы продвижение реформ. Понятно, что компартия с ее агрессивной идеологией умирает, но уже успела отравить политическую жизнь страны социальной демагогией, необольшевизмом, чтобы на этой основе поддерживать социальный раскол и тем самым тормозить развитие страны».
Надо заметить, что эти строки Яковлев писал спустя много лет, когда Ельцина уже не было во власти, да и реформ-то уже никаких не проводилось. Начиналась путинская эпоха.
И ныне компартия, формально считаясь частью системной оппозиции власти, давно уже стало удобной подпоркой власти, канализируя не слишком опасные для нее настроения протестных слоев населения, вполне удовлетворяемые фальшивой демагогией своих вождей во главе с «дядюшкой Зю», как называют бессменного лидера КПРФ Геннадия Зюганова.
Весьма выгодным для власти является и стремление «старой» номенклатуры КПРФ не допустить смены поколений в партии, свидетельством которой стало недавнее противодействие попытке Сергея Удальцова войти в руководящие структуры КПРФ. С другой стороны, и сам Удальцов с его вождистскими замашками, помноженными на яростный радикализм, тоже играют на руку власти: всегда можно списать на левых и коммунистов опасность насильственных действий, потери управляемости и стабильности в обществе.
Александр Яковлев дальше, в другом месте своей книги, снова пишет о компартии.
«Впрочем, партия еще дышит. Дышит при поддержке своих единоверцев в законодательных собраниях, в чиновничестве, в общественной науке, даже в бизнесе. Стоило депутату Думы Федулову внести предложение о запрете компартии, как на него набросились с такой яростью, что в воздухе завоняло позавчерашним днем. Депутата сравнили с Гитлером, а одна экстравагантная «служанка народа» вдохновенно прокричала, что «запрета компартии не будет никогда». Смысл негодования можно свести к лозунгу, не тронь наших, мы в других фракциях, но мы – большевики».
А ведь «служанка народа», пожалуй, права. Ни в чьих интересах в нашей стране нынче запрещать компартию. Власти – по указанной выше причине. Людям, обиженным и оскорбленным властью, эта партия тоже нужна, – как носовой платок, чтоб было, куда выплакаться от обид. Не более того… Этого бывает вполне достаточно, чтобы в следующий раз на выборах или еще как поддержать ту же власть, ну своя же, как может заботится, а если не все получается, «кое-где у нас порою…» поступает нехорошо, так с кем же не бывает… Да, и врагов у нас вокруг много, вредят, мешают, вот и «иностранные агенты» появились снова, даром что ли, против них закон специальный приняли…
Александр Николаевич Яковлев, был, конечно, романтик, верил в то, что вся беда от коммунистов. Но что делать, если все обстоит несколько иначе… Как там у Достоевского в «Карамазовых»? «Если нет Бога, то все можно?». Вот и у нас в России, все вывернулось наизнанку, – если нет коммунистов, исчезла их демагогия, а вместе с ней исчез страх, а еще представления о том, «что такое хорошо и что такое плохо», то оказалось можно все, – воровать, лгать, убивать, вершить несправедливость… И вот, снова появляются борцы «за народное дело», справедливость . равенство, и дальше по списку. А нужно было-то всего малость, исправно и честно властным чиновникам делать свое дело, исполнять закон, наказывать по справедливости и дальше по списку. И коммунисты не понадобятся. Всего делов-то…
Странным образом перекликается с этими «размышлизмами» эссе Эрнста Черного, опубликованное на последней полосе «НГ» от 17 сентября 1992-го. «Призраки третьей силы. Веселый праздник безнаказанного убийства», называется. Оно предваряет опубликованное на той же полосе интервью с российским парнем, наемником, только что вернувшимся со сражений на фронте в Приднестровье.
Но у автора другие примеры:
«Во втором номере «Российских вестей» за август этого года опубликована заметка под названием «Дух войны по имени Юра»: «Я буду убивать каждый день…». Молодой человек по имени Юра, прошедший Афганистан и многие горячие точки бывшего Союза, спокойно говорит: «Вот я сам за одну ночь убил шестнадцать человек. Пошел к ним на позиции и убил». Удручает обыденность убийства».
Потом Эрнст Черный пересказывает статью из «Известий» от 7 августа, «Кровавый комбат» называется, рассказ о подполковнике Юрии Костенко. Он тоже «афганец».
В «Известиях» приводится эпизод расстрела молдавского полицейского Пурича подчиненными Ю. Костенко – А. Косанчуком и Болгариным. «Известия» пишут: «Косанчук и Болгарин, смеясь, начали стрелять из автоматов в землю у ног пленного, затем – по его ногам, потом добили в упор и сбросили в Днестр». При этом присутствовали шофер машины и женщина – секретарь Костенко. «Обратно все возвращались возбужденные и веселые – одним врагом меньше». Смерть человека – всегда трагедия», замечает автор «НГ».
«Насильственная – трагедия вдвойне. Заметен хотя бы признак трагедии? Нет. Веселый и возбуждающий праздник – праздник безнаказанного убийства. Давайте мысленно перенесем этих двоих с автоматами из Приднестровья в среднюю полосу России и представим себе на минуту, что они поймали очень неприятного им человека, пытали его, а затем расстреляли. Что бы произошло? Началась бы погоня, арест, суд и суровый приговор. Убивать безнаказанно нельзя. Выходит, что если нельзя, по очень хочется (такой склад души у человека), то ему нужно всего лишь переместиться в горячую точку и на «законном» основании заняться любимым делом – убийством. Задумаемся над такой возможностью», нравоучительно подводит итог Эрнст Черный.
Глядя назад, в далекий 92-й, понимаешь, – откуда такое «моралитэ» у автора. Еще только впереди была Чечня, первая и вторая войны, кошмар и ужас, зверства «духов» и террор федералов, беспредел бандитских разборок в той самой «средней полосе России», о которой так выспренне писал Эрнст Черный 20 лет назад, Норд-Ост и Беслан, «Курск» и Кущевка… Все они показали ценность человеческой жизни в нашей «средней полосе», да и в прочих – тоже.
К слову сказать, если кому-то покажется, что этот комментарий в защиту коммунистической партии и ее идеологии, то он сильно ошибется. Автор родом из первой половины прошлого века, из той самой «средней полосы», от чести оказаться членом КПСС дважды уклонялся и стал убежденным антисоветчиком в 19 лет, в августе 68-го, после «Пражской весны» и ее подавления советскими танками. Как говорил любимый мной старый и мудрый Наум Коржавин, «там, где живут люди, хорошо не бывает». А в наших «полосах» даже, если среди них нет коммунистов…
Аркадий Дубнов
Международный обозреватель газеты «Московские новости». Закончил МЭИ, работал в НИИ и на АЭС. В журналистике с 1990-го: «Демократическая Россия», «Новое время», «Радио Свобода», «Время новостей». 20 лет наблюдает за тем, что происходит на месте бывшего Союза.
