События и публикации 4 января 1993 года комментирует обозреватель Андрей Жданкин*
1993 год начался с визита в Москву Джорджа Буша-старшего. Принимали его как президента, хотя он уже, фактически, таковым не был — в ноябре проиграл выборы Биллу Клинтону. Но «друг Билл» официально в должность еще не вступил, а потому заокеанского соседа представлял «друг Джордж». И если бы не подписание Договора СНВ-2, визит так и прошел бы достаточно незаметно — практически все СМИ в начале года ушли на рождественские каникулы.
К слову, изначально планировалось принять чету Буш в Сочи. Но погода в будущей столице Олимпиады-2014 внесла коррективы в эти планы: аккурат в канун Нового года курорт занесло снегом. За последние четыре дня декабря в городе выпало около 60 мм осадков — фактически треть месячной нормы. При том, что традиционно, декабрь в Сочи — месяц дождей, но никак не снежных сугробов. А с учетом того, что тамошний аэропорт тогда еще был далеко не самым лучшим и не самым приспособленным для работы в непогоду, решено было жизнь пока еще президента США и его супруги не подвергать опасности и, от греха подальше, перенести визит Буша в Москву.
Мне почему-то запомнилось, что конец 1992-го — начало 1993-го были в столице ужасно холодными. Решил проверить себя, заглянул в справочники. Оказалось, что и правда, Москва тогда, двадцать лет назад, страдала от сковавших ее холодов. Так что тот Новый год мы встречали, мало того, что не в самом радужном настроении и не с самыми оптимистическими прогнозами, но еще и при 22 градусах ниже нуля. Но это уже были мелочи.
Буша в Москве 2 января встретили со всеми почестями, несмотря на то, что президентствовать ему оставалось меньше трех недель. Как и положено, его и ее водили по Кремлю, показывали Собор Василия Блаженного, а потом кормили в Грановитой палате. Как пишут «Известия», «хотя угощение не было роскошным — из горячительных напитков на столы подавали традиционную «Столичную», «Рисовую водку», а под конец трапезы — красное сухое вино.
На следующий день президенты беседовали в «Зеленой гостиной», как пишут «Известия», «за сильно дымящим камином (его давно не топили)».
Приведу небольшую выдержку из беседы:
«Буш: Если позволите, начну с вопроса о том, насколько готова ваша новая правительственная команда продолжать дело реформ.
Ельцин: …По поводу вашего вопроса о новом кабинете министров России отвечу следующее. Из входящих в него сорока человек было заменено всего лишь четыре человека. Это министр внешнеэкономических связей Авен и министр здравоохранения Воробьев — за явно слабую работу, заместитель премьер-министра Махарадзе — за командно-административные методы, не соответствующие духу реформ, а также министр образования — за неспособность должным образом наладить работу своего министерства. Иными словами, команда реформ осталась практически прежней. В нее входят как молодые министры, так и люди более старшего возраста, но все они преданы делу реформ и не дадут председателю правительства Черномырдину отклониться от реформаторского курса. Надо добавить к этому, что «в реке остается щука, чтобы-карась не дремал». Я имею в виду президента России, который намерен зорко следить за тем, чтобы не было отхода от стратегического курса на реформы…»
Должен заметить, что это был второй за полтора года визит Буша в столицу России. Летом 1991-го он уже прилетал в Москву, однако тогда — к президенту СССР Михаилу Горбачеву. И в тот свой визит он так же подписал один из важнейших документов, определяющих отношения двух стран — Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений СССР‑США (Договор СНВ‑1). Договор вступил в силу 5 декабря 1994 года. Срок действия Договора составлял 15 лет (до 5 декабря 2009 года). Договор устанавливал для сторон равные лимиты на количество боезарядов и средств их доставки, а также лимиты на забрасываемый вес баллистических ракет. Под контроль СНВ-1 попадали межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) наземного базирования и их пусковые установки (ПУ), баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) и их пусковые установки, тяжелые бомбардировщики (ТБ). Каждая из сторон должна была сократить их общее число до 1600 единиц. Предельное количество ядерных боезарядов — 6 тыс. Суммарный забрасываемый вес БР — не более 3600 тонн. Стороны также обязались не разрабатывать новые типы тяжелых МБР и БРПЛ и ракеты с количеством боеголовок более 10, вводили ограничения на новые виды стратегических наступательных вооружений.
Однако после распада СССР Договор СНВ‑1 пришлось обновить. 23 мая 1992 года в Лиссабоне Россия, Белоруссия, Казахстан, Украина и США подписали так называемый Лиссабонский протокол к договору СНВ‑1. Протокол фиксировал подключение к СНВ-1 Беларуси, Казахстана и Украины, чьи ядерные средства были больше чем арсеналы Франции, Великобритании и Китая, вместе взятые.
6 декабря 2001 года официальные представители России и США заявили, что их страны выполнили обязательства по договору СНВ-1. По данным военных экспертов, у России на тот момент оставалось 1136 носителей и 5518 боезарядов, у США — 1237 стратегических носителей с размещенными на них 5948 ядерными боезарядами. По состоянию на 1 января 2007 года, в составе стратегических сил России находился 741 носитель с возможностью доставки до 3821 боезаряда.
Как отмечают эксперты, при выполнении договора СНВ-1 было зафиксировано около 10 серьезных нарушений, допущенных США. В частности, ядерные боеголовки и вторые ступени ракет не утилизировались, а складировались, за счет чего был создан «возвратный потенциал».
Договор СНВ-2, подписанный в последний визит Буша-старшего в Москву, тоже ждала непростая судьба. При том, что с его подписанием связывались большие надежды на будущее. «Исторический фактор Договора о СНВ-2 — в том, что это «крупнейший шаг на пути реализации многовековой исторической мечты человечества о разоружении», приводит ИТАР-ТАСС слова Бориса Ельцина. «Фактор политический, отметил Борис Ельцин, состоит в том, что он «свидетельствует о нашем совместном решительном движении к новому миропорядку»; «в отношениях между двумя державами произошла подлинная революция», — пишет «Российская газета».
Но этот договор так и не вступил в силу, несмотря на то, что был ратифицирован парламентами обоих государств. Да и сам процесс ратификации был непростым. Конгресс США ратифицировал Договор в январе 1996 года. А вот в России ситуация с ратификацией складывалась менее удачно. Буквально через несколько дней после подписания договора, 12—13 января 1993 года ВС России провел слушания по СНВ-2. А 12 февраля два думских комитета — по обороне и безопасности и по международным делам и внешнеэкономическим связям распространили свое обращение к соответствующим комитетам Сената США, призвав сократить записанный в Договоре СНВ-2 порог ядерного противостояния с 3–3,5 тысячи единиц боеголовок до 600–1000. Аргументация была простая: в противном случае России предстоят колоссальные затраты на реализацию договора. Называлась сумма в 3 триллиона рублей. Председатель комитета по обороне Сергей Степашин тогда заявил, что считает ратификацию договора отвечающей интересам России, но только при условии максимального сокращения расходов по его реализации договора.
Предполагалось, что основные затраты по реализации договора придутся на структурную перестройку российских стратегических сил, основной ударной силой которых являются ракеты наземного базирования. А именно они по договору СНВ-2 подлежали наибольшим сокращениям. И для того, чтобы Россия могла иметь разрешенные 3–3,5 тысячи ядерных зарядов, ей предстояло либо укреплять морскую и воздушную составляющие стратегических ядерных сил, что также потребует огромных вложений, либо довооружаться путем производства новых межконтинентальных баллистических ракет с моноблочной боевой частью. Поэтому с финансовой точки зрения оптимальным представлялся вариант, при котором России не придется довооружаться, т. е. когда разрешенного порога (600–1000 зарядов) она достигает уже имеющимися ракетами.
Несмотря на позицию двух профильных комитетов, договор в его начальном виде 21 июня 1995 года был внесен на ратификацию в Федеральное собрание России. 18 июля прошли слушания Комитета по обороне Государственной Думы. С докладом выступил первый замначальника Генштаба генерал-полковник Владимир Журбенко. Речь шла и о будущем ядерного стратегического потенциала страны. По его словам выходило, что в рамках СНВ-2 для того, чтобы Россия сохраняла за собой статус ядерной державы, ежегодно придется тратить около 10 триллионов рублей. И это — не считая средств на утилизацию устаревшего вооружения и строительства ядерных систем нового поколения. Не добавили сторонников Договору и слушания, которые прошли в ГД в августе 1995-го. В их ходе был выявлен ряд невыгодных для России условий договора. В результате, в марте 1996-го Госдума второго созыва отказалась рассматривать вопрос о ратификации СНВ-2.
Казалось, что дело сдвинулось с мертвой точки, когда в декабре 1998-го Госдума подготовила проект закона «О ратификации Договора между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений», который предстояло согласовать с президентской администрацией и вновь внести на рассмотрение Думы. Но операция «Лиса в пустыне» — ракетные удары США и Британии по Ираку, похоже, свели на нет усилия российских сторонников СНВ-2, направленные на ратификацию договора парламентом.
В очередной раз на ратификацию в Госдуму Договор был внесен Борисом Николаевичем 22 марта 1999 года. Но через два дня НАТО начало войну в Югославии и вопрос о ратификации СНВ-2 был отложен на неопределенный срок.
В итоге, Договор был ратифицирован российской стороной только 14 апреля 2000 года. Соответствующее закрытое заседании Госдумы длилось более двух с половиной часов. За это решение проголосовало 288 депутатов, против — 131 и воздержалось — 4. При этом Госдума ратифицировала Договор совместно с Протоколом, который 26 сентября 1997 году подписали Примаков и Олбрайт. А вот в США Договор в пакете с Протоколом на ратификацию не выносился и, соответственно, считался не ратифицированным.
Совет Федерации одобрил СНВ-2 19 апреля, а 4 мая закон о ратификации Договора подписал и.о. президента РФ Владимир Путин.
Но этим дело не закончилось. После выхода США из договора по ПРО 13 июня 2002 года, российская сторона заявила о прекращении обязательств по договору СНВ‑2. 14 июня 2002 года было опубликовано заявление МИД России, в котором говорилось, что в связи с действиями США, «Российская Федерация отмечает отсутствие каких-либо предпосылок для вступления в силу Договора СНВ‑2 и не считает себя более связанной предусмотренным международным правом обязательством воздерживаться от действий, которые могли бы лишить этот Договор объекта и цели».
Андрей Жданкин
Профессиональный журналист. Окончил Московский государственный университет имени Ломоносова. В 1991 году – обозреватель «Российской газеты». После августовских событий (ГКЧП) – официальный пресс-секретарь Государственной комиссии по расследованию деятельности органов КГБ в путче, образованной указом Президента СССР М.Горбачева (комиссия С.Степашина). После «Российской газеты» (пунктирно) – еженедельник «Россия», «Совершенно секретно», несколько журналов «с нуля», участие в избирательных кампаниях федерального уровня.
