Ложка дегтя…
События и публикации 18 июня 1992 года
комментирует обозреватель Андрей Жданкин*
Крупнейшие газеты освещают визит Борис Николаевича в США, который, не побоюсь сказать, по вниманию прессы и общества вполне сравним с историческим визитом в Америку Никиты Хрущева в сентябре 1959 года – первым визитом главы СССР за океан. Тогда все с нетерпеньем ждали коренного перелома в отношениях двух супердержав, гадали – начнут или не начнут стороны разоружаться, чем закончится «берлинский конфликт»…
Более пяти тысяч радио, теле- и просто пишущих журналистов буквально поминутно описывали быт советской делегации и ее главы. Мир, не отрываясь от экранов телевизоров, следил за перемещениями советского лидера по Соединенным Штатам, расхватывал утренние и вечерние газеты как горячие пирожки, но, в итоге, разочарованно выдохнул, когда визит завершился: стороны так ни к чему позитивно-конкретному не пришли… И, что самое главное – американская сторона весьма прохладно восприняла предложение Хрущева о всеобщем разоружении.
Спустя 33 года мировое внимание снова было приковано к Вашингтону. Визит Ельцина того стоил: от его результатов зависело – что, в итоге, станет с огромными арсеналами ядерного оружия, оставшегося Москве в наследство от СССР, получит ли Россия, стоящая на грани катастрофы, необходимые субсидии, поддержит ли мир реформы, начатые правительством Ельцина-Гайдара. К слову, 16 июня, перед отлетом в США президент подписал указ о назначении Гайдара «исполняющим обязанности председателя правительства России». Уже позже, по возвращении в Москву, на заседании правительства России 30 июня, Ельцин заявил, что окончательное принятие решения о посте премьер-министра возможно лишь после рассмотрения Верховным Советом новой экономической программы правительства и принятия «Закона о правительстве России».
Еще одна небольшая параллель с визитом Хрущева. Вячеслав Костиков, бывший в тот момент пресс-секретарем Ельцина, в своей книге «Роман с президентом», вспоминает небольшой эпизод, характеризующий Бориса Николаевича как яркого и неординарного политика:
«Помню, во время одной из последних перед визитом встреч президента с послом Страуссом Ельцин попросил принести в кабинет карту США. – Куда посоветуете ехать? Что думает по этому поводу президент Буш? расспрашивал он. – Вам будет предоставлена возможность поехать в любое место, в какое вы захотите. – Только не в Чикаго! – категорично заявляет Ельцин. Страусс смеется, но не понимает. – Я очень хотел поехать в Чикаго, – поясняет президент. – Но Горбачев узнал об этом и нарочно поехал туда. Мне жаль, но ехать туда по его следам я не могу. – Тогда в Айову. Это настоящее сердце Америки. Там был Хрущев. Ельцин показывает на штат Монтана. Похоже, до разговора он основательно изучил географию США. Американский посол в недоумении. Монтана – американская глубинка, дальняя периферия. – Что вас привлекает там, господин президент? Туда никто не ездит. Там не был даже президент Буш! Поезжайте в Оклахому. Это наш Запад, центр энергетики! Президенты часто посещают Оклахому. – Нет, Монтана! – настаивает Ельцин. – Хочу посмотреть именно глубинку. Мне не обязательно ехать туда, где чисто. Тем более, что у меня есть ковбойские сапоги, которые мне подарил Буш. Правда, они мне малы и я их держу как сувенир. Для меня поехать в Монтану, – поясняет Ельцин, – это все равно как если бы президент Буш, оказавшись в России, поехал бы в Магадан. Это был бы шок для всех. В политике нужно уметь найти изюминку... – Теперь я понимаю, почему русские вас избрали президентом, – серьезно замечает американский посол».
Отчитываясь о визите Ельцина в Вашингтон, российские газеты не скупятся на самые лестные описания. «Известия»: «Одиннадцать раз американский конгресс аплодировал Ельцину стоя», «Этот шанс Ельцин не упустил»… «Независимая газета»: «Ельцин и Буш сделали свою встречу исторической».
Только «Российская газета» старается сохранять сдержанность, второй день подряд ставя в шапку нейтральные заголовки: «Москва-Вашингтон: На пороге сотрудничества: Начался официальный визит Президента России в США», «Наши успехи взаимосвязанны (орфография «РГ» – А.Ж.): Продолжается визит Президента России в Америку», «Москва – Вашингтон: Успех России – успех Америки»…
К слову, в утреннем (московском) выпуске «Российской газеты» – заметка специального корреспондента Юрия Кашина из Вашингтона. А в конце – приписка: «Командировка корреспондента «РГ» в США стала возможной благодаря спонсорству коммерческого банка…». И – название банка. Что ж, веяние времени. Коммерциализация… Но ни до, ни после – такого я больше нигде не встречал: спонсирование политического журналиста, сопровождающего президента страны.
«Нынешней встрече президентов России и США и в самом деле нет равных в истории отношений между нашими странами, – пишут «Известия, – она завершилась подписанием в общей сложности тридцати девяти совместных документов. Всего, естественно, не перечислить. Подчеркнем, однако, как сказал президент, «в каждом документе – выгода для россиян; ни в одном нет никакого ущемления наших интересов. Достигнутые договоренности – это широкий путь к улучшению жизни народа. Российский президент произвел впечатление – и на бизнесменов, перед которыми он выступал на первом российско-американском саммите» бизнеса, открывшемся в Вашингтоне, и на членов конгресса, пригласивших Ельцина произнести речь на совместном заседании обеих палат. Без всяких натяжек и без чрезмерных эмоций скажем, что выступление в конгрессе было поистине триумфальным: получасовая речь одиннадцать раз прерывалась аплодисментами, причем почти всякий раз так, что все вставали и скандировали «Борис!»
Тут снова хочу отослать читателей к мемуарам Вячеслава Костикова, вспоминающего, как писалась речь, с которой Борис Николаевич выступил перед конгрессменами.
«…Через два дня я пришел к президенту с несколькими страницами. Основная заслуга в подготовке этого выступления принадлежит неоспоримо Людмиле Пихоя и Александру Ильину. Из моих набросок в окончательный текст вошло всего несколько абзацев. В том числе одна из ключевых фраз выступления: «Сегодня свобода Америки защищается в России», вызвавшая один из взрывов аплодисментов. Мое участие сказалось скорее в том, что текст, который я передал президенту, был написан (действительно, без всяких материалов) на одном дыхании и с большим эмоциональным напряжением. И это так мне кажется – дало возможность найти правильную тональность выступления».
Между тем, как раз фраза про свободу Америки и Россию облетела практически все западные СМИ. И после таких слов Буш никак не мог отказать «другу Борису» в его просьбах. Он пообещал в ближайшее время добиться от МВФ первых кредитов и смягчения требований к России. Наряду с обязательством Буша посредничать в пользу России в МВФ важным итогом визита, по мнению наблюдателей, стали документы, создающие более благоприятный климат для американских инвестиций в России.
Другая ключевая фраза, вызвавшая шквал аплодисментов, была произнесена Ельциным почти в самом начале спича:
«Мир может вздохнуть с облегчением. Идол коммунизма, повсюду сеявший социальную смуту, вражду и неслыханную жестокость, наполнявший человечество страхом, рухнул. Он рухнул, чтобы никогда не подняться».
Напомню, что на тот момент членами КП РСФСР себя считали не менее 6 миллионов человек. И даже после запрета этой партии, в ее «обновленном варианте» – КПРФ насчитывалось не менее 500 тысяч членов. Спустя два дня, 20 июня «Независимая газета» напишет: «Ельцин объявил коммунизм поверженным, забыв уточнить, что в его собственной стране коммунисты ещё остались…».
Тем не менее, заявление о крушении «идола коммунизма» вызвало ликование на страницах мировой прессы и внесло свою лепту в формирование положительного образа новой России.
Еще одним важнейшим документом, подписанным в ходе визита, была «Хартия российско-американского партнерства и дружбы». Фактически, документ можно назвать новой доктриной российско-американских отношений. В преамбуле и нескольких частях этой доктрины оговаривались принципы, которым намеревалось следовать российское руководство в проведении внутренней политики, в чем ее были готовы поддерживать Соединены Штаты. К этим принципам были отнесены демократия, свобода, защита прав человека, уважение прав меньшинств, в том числе национальных.
Некоторые эксперты до сих пор считают, что это первый случай в российской истории, когда в документе, заключенном с иностранным государством, регламентировались положения, касавшиеся государственного строя и внутренних дел России.
«Хартия представляла собой «кодекс поведения», которому российское руководство обязалось следовать. Фактически Москва согласилась признать за США право быть неформальным арбитром в оценке российских реформ. В литературе стало фигурировать выражение «домашнее задание» России – набор принятых ею на себя морально-политических обязательств относительно проведения внутренних преобразований, которые должны были подготовить ее к полноценному партнерству с Западом. В этом же документе содержалось положение о «неделимости» безопасности Северной Америки и Евразии: «Безопасность неразделима от до Владивостока». Подписав хартию, Россия впервые официально связала свою национальную безопасность с национальной безопасностью стран НАТО. В понимании российского руководства обеспечение безопасности России явно мыслилось отныне в контексте сотрудничества с Североатлантическим альянсом. Началось формирование «квазисоюзнических» отношений между Россией и Соединенными Штатами. Американские политики говорили о том, что основой российско-американского сближения является сотрудничество в демократическом преобразовании России, строительстве свободного общества и рыночной экономики. На несколько лет идея «демократической солидарности» России и Запада заслонила противоречия, которые существовали в их отношениях»,
– пишет один из известнейших российских ученых-международников Алексей Богатуров.
В целом же, оценивая итоги визита, наблюдатели тогда были единодушны: Ельцину в самый канун встречи G7 в Мюнхене, которая должна была начаться 8 июля, удалось добиться от Буша главного – без представления программы реформ получить поддержку в смягчении требований МВФ к условиям предоставления кредитов.
Но и тут была своя ложка дегтя. Газета «КоммерсантЪ» писала:
«…По мнению экспертов, президенту России еще не раз предстоит отвечать на вопрос о цене американской поддержки. Речь идет прежде всего о согласии президента России на полное уничтожение российских тяжелых ракет наземного базирования с разделяющими боеголовками СС-18 в рамках трехкратного сокращения ядерных боеголовок к 2003 году. Лишаясь этих ракет, Россия в принципе утрачивает свой стратегический потенциал сдерживания. Некоторые наблюдатели полагают, что российский ВПК попытается в связи с этим реализовать программу создания моноблочной ракеты наземного базирования СС-25М. В случае если военно-промышленному лобби удастся настоять на своем, это будет означать дополнительные ежегодные расходы на военные цели в 6–10 миллиардов рублей (в ценах 1991 года)».
Андрей Жданкин
Профессиональный журналист. Окончил Московский государственный университет имени Ломоносова. В 1991 году – обозреватель «Российской газеты». После августовских событий (ГКЧП) – официальный пресс-секретарь Государственной комиссии по расследованию деятельности органов КГБ в путче, образованной указом Президента СССР М.Горбачева (комиссия С.Степашина). После «Российской газеты» (пунктирно) – еженедельник «Россия», «Совершенно секретно», несколько журналов «с нуля», участие в избирательных кампаниях федерального уровня.
