«Кое-что» от Президента
День за днем. События и публикации 2–3 марта 1993 года комментирует обозреватель Андрей Жданкин*
Основной темой политических СМИ в России остается противостояние президента и парламента. Газеты муссируют любую фразу, сказанную Ельциным или Хасбулатовым, выдвигают те или иные версии, строят самые невероятные сценарии, делятся прогнозами…
В последний день зимы президент выступил на форуме тогда еще весьма умеренного центристского «Гражданского союза». Спустя два дня «Независимая» публикует отчет о форуме в рубрике «Противостояние». Заголовок — «Борис Ельцин выступил на съезде «Гражданского союза». Президент вновь прощупывает почву под ногами». «Известия» — «Президент призывает к согласию все реформаторские силы». «Российская газета» — «План по революциям выполнен». «РГ» очень точно описала реакцию на прибытие Ельцина на съезд:
«Стоит отметить, что появление в президиуме форума Президента России Бориса Ельцина повергло его делегатов в безграничное изумление: не ждали». «Впрочем, кажется лидеры «Гражданского союза были не слишком обольщены прозвучавшим с трибуны заявлением Бориса Ельцина о том, что с «Гражданским союзом» у него нет никаких разногласий. Слишком очевидным было то, что и в этот раз, накануне чрезвычайного съезда народных депутатов и возможного референдума, президент решил разыграть свой обычный предсъездовский сценарий: подчеркнуть свою близость к центристам и пообещать принимать во внимание их советы и рекомендации».
Это уже из заметки в «Независимой».
А вот «Известия» были уверены в иной мотивации действий президента:
«В целом решение Б. Ельцина протянуть руку «Гражданскому союзу» нельзя расценить иначе как верное. Впрочем, как и любое решение, направленное на достижение национального согласия, на противостояние наступлению реакции».
Я, вспоминая события тех лет, больше склоняюсь к тому, что в начале
Позволю себе привести цитату из книги Вячеслава Костикова «Роман с президентом»:
«Ельцин вообще не любил искусственных движений, ловушек, капканов и в обыденной жизни, и в политике. Я не помню, чтобы он когда-либо ставил перед своими помощниками задачу расставить силки для противников. Он предпочитает жесткий, но честный поединок. Как заядлые дуэлянты и фаталисты — на пистолетах с двадцати шагов. Его излюбленный прием — выждать, иногда даже перетерпеть, смиряя гордость, а потом нанести сокрушающий прямой удар. Не знаю, отнести ли это к сильной или слабой стороне (в политике сентиментальность всегда убыточна), но Ельцин никогда не добивает сбитого с ног противника».
Так что, вряд ли его желание наладить отношения с «Гражданским союзом» были политической игрой, хитрым ходом. Все же, в начале марта он еще надеялся, как говорится, «обойтись малой кровью».
На следующий день Борис Николаевич встречался с представителями «Демократического выбора». Полуторачасовая встреча президента с участниками организаций, движений, партий и парламентских фракций, входящих в «Демвыбор», представлялась им как происходящая, быть может, в едва ли не самый решающий момент истории российской демократии. Президенту дали понять, что именно здесь он может рассчитывать на самую горячую поддержку. «Я этой Конституции не присягал», — сказал вчера Борис Ельцин на встрече с участниками движения «Демократический выбор», имея в виду многочисленные поправки к ней двух последних съездов, разбалансировавшие соотношение властей. Так президент обозначил наличие конституционного кризиса в стране», — пишет «Независимая газета».
А потом прозвучали слова, которые, собственно, и стали той самой каплей, которая вывела из себя депутатский корпус:
«Всевластия Советов мы не допустим… Если конституционное соглашение будет принято на съезде, то оно создаст выход из конституционного и политического тупика». В противном случае, как честно предупредил Ельцин, «у президента есть кое-что».
Что это за «кое-что», стало ясно спустя три недели. 20 марта президент выступил с телевизионным обращением к народу.
«Страна больше не может жить в обстановке постоянного кризиса… Фактически запушен маховик антиконституционного переворота… В этих условиях президент вынужден взять на себя ответственность за судьбу страны… Сегодня я подписал указ об особом порядке управления…».
Это означало конец съезду, Верховному Совету, а по политической сути — конец державшейся в стране с 1917 года «советской власти». И, конечно же, в личном плане это был крах Хасбулатова.
И хотя уже подписанный указ Ельцина «Об особом порядке управления до преодоления кризиса власти» был из тактических соображений временно заморожен (Батурин уже отвез его на телевидение для оглашения, но в последний момент по звонку от Бориса Николаевича его «отозвали»), суть дела от этого не менялась. Фактически, указ вводил президентское правление.
24 марта смягченный вариант указа был официально выпущен пресс-службой президента под названием «О деятельности исполнительных органов до преодоления кризиса власти». К слову, окончательный разрыв между Руцким и Ельциным произошел именно тогда: вице-президент, к тому моменту сделавший ставку на Хасбулатова и уверовавший в его победу, отказался визировать «жесткий» вариант указа.
Дальше было заседание Конституционного суда, созванного в спешном порядке, поздно ночью. И решение о том, что действия президента не соответствуют сразу девяти статьям Конституции. И Девятый съезд.
Но об этом — чуть позднее…
Другая главная тема СМИ в эти дни — встреча премьеров бывших республик СССР в Сургуте. Результатом ее стало создание Межправительственного совета по нефти и газу (МСНГ). Пресса об этом событии писала чуть ли не как о частичном реанимировании Советского Союза: «Предсказания сторонников сохранения СССР частично сбываются — независимые государства бывшего Союза не ушли далеко без российских нефти и газа» — «Независимая газета», «Союзу быть. Нефтяному» — «Российская газета».
Предполагалось, что республики, присоединившиеся к МСНГ, будут получать энергоресурсы пропорционально инвестициям в топливно-энергетический комплекс России. Мало кто тогда мог предположить, что нефть газ из обычных энергоносителей очень скоро превратятся в «дубинку» для усмирения непокорных как во внешней, так и во внутренней политике. Дубинку весьма эффективную, да еще и сверхприбыльную. И просто так делиться ею не захочет никто. Да и профессия нефтяника, мерзнущего на вахтах где-то далеко в Сибири, бывшая престижной только на советских «голубых экранах», да в партийной «Правде», очень скоро стала таковой в силу близости к «вышке». А уж о работе в системе Газпрома теперь не мечтают только самые неамбициозные. Да и до полного «распила» нефтекомплекса России оставалось уже недолго. Так что, радужные планы «поворота сибирских нефтяных рек» на потребу оказались пустыми прожектами, коих в те годы строилось немало.
Скажу откровенно, на мой взгляд, МСНГ было одним из самых непонятных и бездейственных образований в рамках СНГ. Эта организация создавалась с одной главной задачей: в разрезе 10–15 лет определить потребности в нефти и газе стран-членов совета. Предполагалось, что МСНГ будет готовить двусторонние и многосторонние договоры по поставкам нефти и газа и согласовывать единую политику СНГ по транзитным перевозкам нефти и газа. Однако, за неполные двадцать лет своего существования, а упразднен МСНГ был совсем недавно — 28 сентября 2012-го, он провел всего лишь 11 заседаний, притом, последнее состоялось почти десять лет назад — в июне 2003-го. Совет настолько редко упоминался как в СМИ, так и в рабочих документах Содружества, что я, честно говоря, даже забыл о том, что таковой существовал.
За неполные два десятка лет со дня учреждения МСНГ стало окончательно понятно, что «групповому» нефтегазовому сотрудничеству Россия по поставкам нефти и, прежде всего, газа предпочитает двусторонние соглашения и переговоры. В итоге, в марте 2012-го в Москве на совместном заседании Совета постпредов и Комиссии по экономическим вопросам при Экономическом совете СНГ было принято решение об упразднении этой организации, а в сентябре 2012-го на заседании в Ялте МСНГ был упразднен как неработающий орган Содружества. Его функции переданы Совету по промышленной политике СНГ.
Но тогда, два десятилетия назад все газеты с восторгом называли новый орган не иначе как ОПЭК для стран СНГ. «Создан постсоветский ОПЭК» — пишет «Независимая газета», ей вторит «Российская»: «Практически все участники совещания едины в понимании того, что конкретным результатом их усилий должен стать реально действующий механизм — аналог хорошо известного ОПЭК. Но только для стран СНГ»…
Увы, увы: хотели — как лучше, а получилось — как всегда.
Андрей Жданкин
