Хорошо забытое старое и кульбиты истории
«Известия» от 28 июня – классический образец, яркая иллюстрация отношения союзного руководства к российскому, особенно – к первому Президенту России.
Пояснение для тех, кто не читал номер: первые шесть полос выпуска газеты посвящены чему угодно – от радиоактивного мусора и встречи Горбачева с Алексием II до проблем беженцев и торговли металлоломом. И только подвал на седьмой (!), предпоследней, полосе отдан под комментарий Станислава Кондрашова по поводу визита Бориса Ельцина в США.
Конечно же, Кремль (этим словом я обозначаю власть общесоюзную) тогда очень и очень внимательно следил за любыми, даже незначительными, телодвижениями Бориса Николаевича. А уж первый его зарубежный тур в президентском статусе, разумеется, подвергся самому скрупулезному анализу. И, тем не менее, главный печаный орган парламента Союза публикует небольшой комментарий к более чем значимому событию и при этом, еще раз стоит подчеркнуть, размещает комментарий где-то «на задворках».
Единственное логичное объяснение этому – желание показать полное равнодушие и, если так можно выразиться, «презрение» к первым попыткам молодой российской власти заявить о себе на внешнеполитической арене. Мол, масштаб события, его значение очень невелики. Как на партсобраниях, по версии Александра Галича, – «в части «разное».
Подчеркиваю – не равнодушие или презрение, а всего лишь их демонстрация: «нам все равно, что вы там внизу копошитесь – от вас ничего не зависит».
Про сам визит я уже писал. Скажу только, что, несмотря на всю его значимость, он так и не вызвал особого резонанса ни во властных кулуарах, ни в СМИ. Возможно, это и справедливо. У России, да и у страны в целом были тогда дела поважнее. Да и у российской внешней политики все главное еще было впереди – и разворот премьерского самолета над Атлантикой, и беспрецедентный «бросок на Приштину», и латвийские шпроты с молдавским вином, и 08.08.08…
Другое событие тех дней, не столь значимое, сколько знаковое – прекращение существования Совета Экономической Взаимопомощи. Представители СЭВ 28 июня собрались в Будапеште на подписание протокола о расформировании этой организации, просуществовавшей 42 года. Кто-то скажет, что ни тогда не испытывал, ни сейчас не испытывает ни малейшего сожаления по поводу распада этого псевдоэкономического, а на самом деле – политического органа.
Можно посмотреть и иначе. Успехи СЭВ очевидны, преуменьшать их – грешить против истины. Достаточно привести такую цифру – к 1975 году доля участников СЭВ в мировом промышленном производстве составляла более 30 процентов. И здесь есть контрдовод: никто не поверит, что в странах соцлагеря тогда производилась треть легковых автомобилей, телевизоров или, например, посудомоечных машин, другой бытовой техники. Перекосы тогдашней социалистической экономики в сторону от производства товаров народного потребления к тяжелой индустрии и «оборонке» были ненормальны, гипертрофированы. Люди старшего поколения помнят бравурные, под гром литавр, статотчеты о рекордных миллионах тонн стали и чугуна. Перекосы не давали возможности гражданам вкусить от прелестей роста экономики ни в СССР, ни в любой другой соцстране, получить от него житейско-бытовое удовольствие. Рост этот происходил в каком-то противоположном от человека направлении.
«Известия» справедливо пишут: «созданный в 1949 году, в период разделения Европы и мира на замкнутые блоки, утверждения сталинской административно-командной системы в Восточной Европе, СЭВ как дитя этой системы при жесточайшем кризисе последней просто не мог выжить. Административно-командная «закваска» не только помешала ему выполнить те интеграционные задачи, которые на него возлагались, но и привела к кризису в экономических отношениях между странами-участницами». В результате того, что страны-участницы СЭВ развивали свой, особый путь взаимодействия, в частности, бартерный обмен, они, фактически, оказались «отодвинутыми на обочину» мирового экономического процесса. Хотя, справедливости опять же ради, надо отметить такой факт: созданный в рамках СЭВ еще в 1970 году Международный инвестиционный банк успешно функционирует до сих пор.
Вряд ли кто станет оспаривать, что кроме выполнения задач по координации деятельности стран-участниц в области экономики и научно-технического прогресса, Совет очень скоро стал еще и инструментом давления и шантажа. (Но так было везде и всегда – это называется искусством возможного, т.е. политикой). Лет 30-40 назад СССР, будучи монополистом в поставках нефти и газа для Восточной Европы, активно этим пользовался, наказывая «провинившиеся» страны. Как пример: в свое время активно муссировалась тема строительства трансбалканского нефтепровода. Однако в какой-то момент две балканские страны – Югославия и Албания – оказались в «диссидентах»: первой не доверяли за ее «ревизионизм» и «сиденье на двух стульях», а вторая вообще вышла из Варшавского договора после событий в Праге в 1968-м. И дабы проучить эти страны, было решено трубу через их территории не тянуть. В итоге этот проект так и не был реализован. Так что, метод «газового кнута», который сегодня Москва активно использует во внешней политике – не «ноу-хау» России. Ей было, у кого учиться и с кого брать пример. Как говорится, «все – хорошо забытое старое».
Добавлю еще, что окончательным результатом участия СССР в СЭВ стали огромные долги – около 15 миллиардов инвалютных рублей (более 20 миллиардов долларов по тогдашнему курсу) – другим странам-участницам Совета, которые в итоге взяла Россия на себя. Да еще пришлось выкупить комплекс зданий штаб-квартиры СЭВ, в частности, знаменитую «книжку», где теперь располагается правительство Москвы. Правда, слово «пришлось» тут не совсем уместно – мэрия Москвы, пользуясь правом преимущественного отчуждения имущества СЭВ на территории СССР, выкупила осенью 1991 года весь СЭВовский комплекс за 86 миллионов рублей, тогда как бывшие партнеры по альянсу оценивали это имущество в 200 миллионов долларов, что в несколько раз больше того, что выплатила российская сторона.
И все-таки ни малейшей радости от кончины СЭВ у меня нет. Здесь больше мне видится наша отвратительная черта – восторженно, с энтузиазмом громить прежде созданное, то, что на первый взгляд представляется чужим (не мной построенным). В той форме, наверное, СЭВ себя изжил, но сложнейшие, многочисленные связи, постоянная возможность сверять то, что ты делаешь и как, с тем, как подобное делают другие, то есть опыт – это же огромная ценность! А освоенные рынки входивших в СЭВ стран! Может, стоило попробовать распорядиться всем этим по-иному? Меньше политики, больше экономической целесообразности. А то получается как в анекдоте про цыган, когда они решают какой-то вопрос о детях: или этих помыть, или новых родить. Выплеснули и воду, и ребенка, а добротное корыто выбросили на помойку.
Ну и наконец, о том, что история повторяется дважды – один раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса. Но в данном случае история сделала кульбит: сейчас понятно, что «первое издание» событий было фарсовым, а нынешнее – трагедийным.
Всем читающим прессу, что электронную, что бумажную, памятен недавний скандал, а может, даже трагедия (поскольку умерла приличная газета) в «Известиях» – новый главред, новый издатель, задержка зарплат, стачком в редакции, требования отставок и пр… Полное перепрофилифирование респектабельной газеты в невнятный, убогий листок с отливом желтизны. Ровно двадцать лет назад в главной газете страны – почти такая же история: в газету назначен новый заместитель главного редактора – Дмитрий Мамлеев, а редактором «Недели» (она, кто не знает, была приложением к «Известиям», а ее главред – по статусу – заместитель главного редактора «Известий») назначен Владимир Севрук (бывший замзавотделом пропаганды ЦК КПСС, он и до назначения работал в «Известиях», но не на столь высокой должности).
Ситуации похожие, но результат (здесь и реакция общества, и профессионального сообщества) принципиально разный: сегодня на дворе хамское торжество денег (можно сказать и рынка, но в самом его примитивно-отвратительном виде), поэтому от трагедии «Известий» (погиб и бренд и редкий коллектив) никто даже не вздрогнул. А два десятилетия назад…
28 июня Верховный Совет СССР потратил часть рабочего времени на обсуждение ситуации, сложившейся в «Известиях». Бывший главный редактор «Известий» Иван Лаптев, член Президиума Верховного Совета СССР и председатель Совета Союза ВС выступил со своим особым мнением по поводу новых назначений, обвинив Анатолия Лукьянова чуть ли не в самоуправстве. О сути скандала в «Известиях», который тогда, двадцать лет назад, в отличие от нынешнего, был не экономическим, а чисто политическим, очень хорошо написал двумя днями позже в «Московских новостях» Андрей Нуйкин: «Слухи о том, что Владимир Севрук снова «пошел в гору», подтвердились решением высших инстанций (Президиум ВС СССР и лично Лукьянов – куда уж выше?) ему отдана во владение «Неделя».
Ну, отдана так отдана – чего тут, казалось бы, с позиций сегодняшнего дня сенсационного? При развитом феодализме воеводства всегда так раздавались и раздаются. Что журналисты так уж разволновались? Подумаешь, событие – назначение какого-то Севрука куда-то редактором, хотя бы даже и главным! Однако в том и дело, что не куда-то, а в одно из самых массовых и уважаемых в глубинке изданий, и не какого-то, а хорошо известного всем, кому приходилось в годы затхлости пробивать свежие мысли, кому выламывала зубы «самая гуманная» в мире цензура.
Севрук не чиновник из ведомства, он вестник иных миров – сумрачных, пропахших серой и чернилами... За пафос готов извиниться. Из прошлого, самого темного.
…Алесь Адамович от лица пишущей братии не раз говорил Михаилу Сергеевичу: «Пока у нас идеологией заправляет в стране Севрук, ни один серьезный человек не поверит, что перестройка действительно началась». Серьезным людям тогда решили дать основание поверить в начало перестройки…
Теперь многие ведут речь о ее конце. Я и сам так не раз говорил, но все мне не хватало какой-то точки. И вот точка поставлена? Будет поставлена, можно не сомневаться, если мы все сообща не переправим ее на запятую».
Вообще, вокруг «Известий» в тот год разворачивались нешуточные баталии. Еще зимой с должности первого зама главного редактора пытались убрать Игоря Голембиовского. Председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов лично предложил ему оставить свой пост и уехать в Испанию собкором газеты. Во избежании одноцветья раскраски общей картины скажу о «кровожадных» коммунистах. Игорь Несторович в «Известиях» трудился с 1966 года. Любим и уважаем был практически всеми, кто хоть немного с ним контактировал, едва ли не всей редакцией. Дорос в газете до высоких постов, но совершил что-то крамольное с партийной точки зрения и был «жестоко» наказан – послан собственным корреспондентом газеты в Мексику. Страшная кара!
«Независимая» тогда (мы возвращаемся в 1991-й) писала: «попытку снять его с должности следует рассматривать в контексте общего наступления на гласность, начатого в нашей стране с официальных средств массовой информации. Кроме того, Голембиовский является одним из авторов письма учредителей газеты «Московские новости», в котором нынешний режим прямо обвиняется в преступлении против народа Литвы». На защиту Голембиовского тогда встал весь коллектив газеты, пригрозив забастовкой.
Однако, Анатолий Иванович все же не оставил попыток «образумить» «Известия», и лично назначил Мамлеева и Севрука. Но, к счастью, в итоге справедливость восторжествовала: спустя еще два месяца, 23 августа Николай Ефимов был уволен с должности главного редактора «Известий», а его место занял Игорь Голембиовский. И это было практически единодушное мнение коллектива. Подобных прецедентов больше не было.
А спустя еще двадцать лет «Известия» вошли в холдинг, специализирующийся на откровенно желтых изданиях. Несогласным – пинка, здание – с молотка, вернее, на распыл арендаторам. Любое пространство известинского здания, которое может приносить копейку, распродано. Отбойные молотки стучат, рестораны строятся, редакция, то есть те, кто согласился пойти в услужение желтой прессе, выселена на Ямское поле. Газета, СМИ, журналистика в целом окончательно становится сферой услуг. Это уже наш день.
Андрей Жданкин
Профессиональный журналист. Окончил Московский государственный университет имени Ломоносова. В 1991 году – обозреватель «Российской газеты». После августовских событий (ГКЧП) – официальный пресс-секретарь Государственной комиссии по расследованию деятельности органов КГБ в путче, образованной указом Президента СССР М.Горбачева (комиссия С.Степашина). После «Российской газеты» (пунктирно) – еженедельник «Россия», «Совершенно секретно», несколько журналов «с нуля», участие в избирательных кампаниях федерального уровня.
