Годовщина «кидняка» и высший орган, так и не возвысившийся
День за днем. События и публикации 14 августа 1993 года комментирует обозреватель Андрей Жданкин*
14 августа 1993 года. Ровно год знаменитому Указу президента «О введении в действие системы приватизационных чеков в РФ», вводившему с 1 октября 1992 г. в России систему приватизационных чеков, более известных как ваучеры. Одно из, на мой взгляд, самых ошибочных в
В соответствии с приватизационным законодательством 1991 года, каждому гражданину страны в Сбербанке предполагалось открыть именной приватизационный счет (вклад), который нельзя было ни передать, ни продать. «Оборот акций, приобретаемых за счет приватизационного вклада, был ограничен. Такая конструкция, ставшая результатом компромисса с левыми при принятии законов о приватизации, лишала эти банковские вклады граждан важнейшего качества — ликвидности. Тем самым надолго откладывалось выявление эффективных частных собственников, рушились надежды на зарождение в стране фондового рынка», — пишут в книге «Развилки новейшей истории России» идеологи «ваучерного варианта» приватизации Анатолий Чубайс и Егор Гайдар. Здесь же авторы приводят и вторую причину, по которой было решено отказаться от идеи именных вкладов в пользу ваучеров: «…приватизация через счета в Сбербанке была организационно трудно реализуема, могла привести к техническому коллапсу, блокирующему весь процесс приватизации. Неудивительно, что руководители Сбербанка высказывали нежелание заниматься таким большим и рискованным проектом. Доверить приватизацию плохо управляемому сложнейшему сетевому государственному институту, лишенному каких бы то ни было стимулов к его осуществлению, с точки зрения организации процесса было бы абсурдом».
Не знаю, что имели в виду Чубайс и Гайдар под словами «выявление эффективных частных собственников», но дальше в той же самой книге есть интересный абзац, который не могу не процитировать: «Наряду с примерами правильно пройденных развилок в приватизации можно привести примеры серьезных ошибок. Одна из них была сделана при обсуждении проблемы участия в приватизации граждан, не обладавших никакой компетенцией в этой сфере (проблема «бабушек»). Некоторые участники дискуссий считали, что для них необходимо создать посредника, специальный профессиональный институт — чековые инвестиционные фонды (ЧИФы).
Предполагалось, что тщательная проработка нормативной базы ЧИФов поможет правильно вложить ваучеры тем гражданам, которые не хотели их продавать, но и не могли оценить выгоды приобретения акций тех или иных приватизируемых предприятий. Оппоненты считали эту затею излишней и нереализуемой. Мы выбрали первый вариант, в результате чего в стране бизнесменами было учреждено несколько сотен ЧИФов, которые собрали более 40 млн. чеков. Проект чековых инвестиционных фондов провалился полностью:
Получается, что от идеи вкладов, которые нельзя было передать или продать, а значит и потерять, отказались, так как опасались, что самый большой и старый банк страны — Сбербанк, даже спустя двадцать лет имеющий самую разветвленную сеть отделений, мог не справиться с задачей. И тут же решили доверить задачу управления ваучерами новоиспеченным структурам — ЧИФам, при том, что в отличие от банковского сектора, работа этих структур никакими специальными законами не регулировалась.
Что имеем в итоге? Минимум, 40 миллионов (это, по словам Чубайса, по другим данным, от деятельности ЧИФов пострадали 45 миллионов) обманутых граждан России. При том, что население страны в те годы составляло 148 с небольшим миллионов. Фактически, треть населения, говоря языком тех лет, просто «кинули».
Понимаю, что нельзя оценивать такие масштабные процессы, как всеобщая приватизация, только с позиций этических. Наверное, с экономической точки зрения и правда, другого пути не было, и «шоковость» реформ была на тот момент единственным возможным вариантом для умирающей экономики полуразвалившегося государства.
Пожалуй, скажу словами известного экономиста Владимира Мау из статьи «Российские экономические реформы в представлении их западных критиков»: «Слов нет, российские реформы далеки от того, чтобы считать их феноменально успешными. Однако они нуждаются в специальном и серьезном анализе, не сводимом ни к политическим истерикам слева, ни к псевдоакадемической риторике, когда весьма поверхностное знание фактов подменяется глубоким (а чаще не очень глубоким) знанием теории».
На этом, пожалуй, можно было бы поставить точку, глубокомысленно заключив: «Время рассудит». Но… Заставляет задуматься такой факт: в середине «нулевых» почти более двух третей жителей России склонялись к тому, что итоги приватизации следует пересмотреть — в той или иной степени. Тогда это еще можно было «списать» на небогатость бытия, на свежесть воспоминаний о несбывшихся «двух «волгах», на оставшуюся в наследство от «эпохи Ельцина» полемичность…
Но вот прошло еще десять лет. И доля сторонников «отнять и снова поделить» практически не изменилась. При том, что жить, как говорится, стали лучше и веселее. Более того, сегодня среди считающих, что богатства России находятся не в надлежащих руках и требуют перераспределения, есть и те, кого к обиженным судьбой пролетариям никак не отнести.
Объяснение, самое простое и самое лаконичное, дал сам Чубайс в интервью газете Financial Times в 2007 году: «Мы не могли выбирать межу «честной» и «нечестной» приватизацией, потому что честная приватизация предполагает четкие правила, установленные сильным государством, которое может обеспечить соблюдение законов. В начале
Что касается прессы тех дней, то основной темой было предложение президента о создании нового высшего органа власти — Совета Федерации. Идею свою Борис Николаевич накануне озвучил на заседании Совета глав республик в Петрозаводске. «Известия» в статье «Совет Федерации как новый высший орган власти в России?» пишут: «По мнению Б. Ельцина, этот орган мог бы, прежде всего, стать тем механизмом реализации Федеративного договора,
Зачем ему был нужен Совфед? Ответ на этот вопрос дал сам Борис Николаевич в том же выступлении: «На Совете Федерации мы легитимно смогли бы решить многие вопросы. И никто бы тогда не упрекнул, что
Встреча с главами республик в Петрозаводске, как иронично написал в те же дни «Коммерсантъ», завершилась вничью: «Федеральный президент добился от глав республик согласия на формирование Федерального совета. А те в свою очередь настояли на том, чтобы Основной закон разрабатывало не только президентское детище — Конституционное совещание, но и Конституционная комиссия».
Зато «Российская газета» весьма положительно оценила итоги совещания в Петрозаводске, озаглавив отчет оттуда «Формула примирения»: «Заседание продолжалось три часа и было конструктивным и спокойным».
Фактически, Совет Федерации так и не стал высшим органом власти, хотя и претерпел после своего основания две, если можно так выразиться в этом случае, «реформы». Напомню, что в переходных положениях Конституции 1993 года было указано, что первый состав СовФеда на два года избирается гражданами по двухмандатным округам, а далее порядок формирования СФ необходимо было установить отдельным законом. Первые выборы в СФ состоялись 12 декабря 1993 года. Совет Федерации этого набора работал с 11 января
На деле, Совет Федерации так и не стал фильтром для законов, принимаемых Госдумой. Зачастую, он как раз, действовал в обратном направлении, стараясь преодолеть президентские вето. Потому и появилась необходимость его реформы. В декабре 1995 года был принят закон, по которому губернаторы и председатели законодательных собраний субъектов Федерации входили в СФ по должности. При этом члены СФ работали в нем на непостоянной основе, собираясь в Москве на регулярные сессии, или участвуя в заседаниях комитетов и комиссий. Этот состав СФ был сформирован 23 января 1996 и заседал по 26 декабря 2001.
Целью следующей реформы, предложенной уже Путиным, стала замена губернаторов и глав законодательной власти назначенными представителями. Одного назначает губернатор, а второго — законодательный орган региона. И теперь сенаторы работают на постоянной основе. А вот главы региональной исполнительной власти, таким образом, «отодвинуты» от Кремля и лишены возможности самостоятельно заниматься лоббированием своих интересов в столице. В качестве своего рода «компенсации» для них создан Государственный совет, который периодически собирается в Москве и с участием президента рассматривает насущные вопросы жизни страны. Но, этот консультативный орган, при всей громкости своего названия, не имеет конституционного статуса.
Третий Совет Федерации был окончательно сформирован к 1 января 2002 года на неограниченный срок и заседает в полностью обновленном составе с 16 января
Андрей Жданкин
