Ельцин Центр

День за днем. События и публикации  25 ноября 1993 года  комментирует обозреватель Игорь Корольков* 

 

Как интересно читать заметку о событии, зная, какое развитие оно получит спустя много лет.

В этот день двадцать лет назад «Известия» опубликовали небольшой материал о председателе Верховного Совета Республики Башкортостан Муртазе Рахимове, который нацелился стать президентом республики. Злые языки говорят, пишет газета, что выборы президента Башкирии сделаны именно под Рахимова. Обязательное знание башкирского языка кандидатом сразу же отсекло потенциальных русских претендентов. Сроки выборов тоже играли на руку председателю Верховного Совета. «Судьбоносное решение», пишет газета, внеочередная сессия Верховного Совета приняла 4 ноября, а 22 ноября сбор ста тысяч подписей в поддержку выдвинутых кандидатов уже заканчивался. 

По республиканским законам подписи могут собирать только члены инициативных групп, выдвинутых на собраниях, где присутствует не менее двухсот человек. Только после регистрации группы районным или городским Советом можно начинать работу. Понятно, что собрать такое количество голосов при столь жестких условиях всего за 18 дней может только хорошо организованная структура, для которой открыт зеленый свет. Поэтому нет ничего удивительного в том, что заметка, которую я здесь привел, называется «Место президента Башкортостана Рахимову обеспечено?». Вопрос был, разумеется, риторическим. Рахимов стал президентом. Он возглавил республику с большим экономическим потенциалом, основу которого составлял мощный топливно-энергетический комплекс - нефтеперерабатывающие и нефтехимические заводы, двенадцать электростанций, Ногушская ГЭС, крупнейшие химические предприятия. Продукция, которая производилась на предприятиях республики - автобензин, дизельное топливо, топливо для авиации, мазут для котельных, дизельные масла – пользовалась огромным спросом как на внутреннем рынке, так и за рубежом. Всем этим добром (или почти всем), как утверждали средства массовой информации, стало владеть семейство первого президента Башкортостана.

Административное и финансовое могущество Рахимова стало пугать не только обывателя – видимо, в нем чувствовали потенциальную угрозу и обитатели Кремля. В республике укреплялась не власть закона, а личная власть Муртазы Губайдулловича. Поэтому в результате сложных пертурбаций, которые длились не один год, ТЭК перешел в руки АФК «Система», а Рахимов, отбыв три президентских срока, канул в политическое небытие. Но он оставил после себя след, который, надо полагать, еще долго будет сказываться как на жизни региона, так и на судьбе конкретных людей. В частности, на судьбе Игоря Изместьева - друга семьи Рахимовых, сенатора и бизнесмена. В 2007 году его арестовали, обвинив в принадлежности к банде, на счету которой оказалось множество убийств и других чрезвычайно опасных преступлений, в том числе совершение ряда террористических актов. Спустя три года Изместьева приговорили к пожизненному заключению.

Адвокаты Изместьева, не смирившись с приговором, три года искали доказательства невиновности своего подзащитного и, похоже, преуспели в этом.

Одно из обвинений Изместьева – организация взрыва автомобиля, принадлежавшего охране сына тогдашнего президента Башкортостана Урала Рахимова. Шел 2003 год. Отец Урала Муртаза Губайдуллович в очередной раз выставил свою кандидатуру на пост главы республики. Шла нешуточная борьба с конкурентами за влиятельное кресло. Следствие убедило суд, что взрыв был организован с целью «дестабилизировать ситуацию в регионе». С той же целью Изместьев, по мнению следствия, готовил взрыв еще одного автомобиля – припаркованного напротив офиса Урала Рахимова. Обе акции подпадали под статью о терроризме.

Но уже тогда, в начале следствия, адвокаты арестованного задались вопросом: зачем Изместьеву было «дестабилизировать обстановку», мешать действующему президенту победить на выборах, если в то время он был деловым партнером семьи президента и политическим союзником Рахимова-старшего? Ведь именно в интересах Рахимова Изместьев выставил свою кандидатуру на выборах с так называемой «технической» целью – оттянуть часть голосов у оппозиции. А в самый канун выборов он свою кандидатуру с избирательного марафона снял и отдал голоса в пользу действующего президента.

Зачем Изместьеву нужно было вредить самому себе в ситуации, когда его дружба с Рахимовыми должна была стать еще более тесной? На этот ключевой вопрос не ответили ни следствие, ни суд. Но это сделали адвокаты. Они в колонии опросили одного из тех, на чьих показаниях строилось обвинение Изместьева. Сергей Финагин рассказал, что вынужден был оговорить сенатора. Следствие поставило его перед выбором: или он оговорит Изместьева, или место сенатора в тюрьме займет родной брат Финагина. 

То же самое рассказал и Михаил Финагин. Он оговаривал Изместьева по требованию сотрудников правоохранительных органов. «Мне сейчас стыдно даже смотреть в глаза матери Изместьева, - сказал Михаил, - я приходил к ней и извинялся и за себя, и за брата…»

О методах выдавливания из подозреваемых показаний против сенатора поведал и Игорь Рожнов. Он рассказывал об этом еще в суде, но суд почему-то его показания проигнорировал. 

Картину дополнил рассказ отца Игоря Изместьева Владимир Алексеевич, с которым мне удалось побеседовать. Вот ее отрывок.

Далее подполковник запаса Александр Деревянко в беседе с отцом Изместьева высказал мнение, что «обо всех планируемых преступлениях» мог знать «тогдашний президент Башкирии и его сын». Деревянко полагает, что «команды сотрудникам охраны президента» могли поступать от них. «А чтобы все проходило быстро, «без шума и пыли» к ним прикреплялся сотрудник МВД Башкирии – он выдавал оружие и боеприпасы, готовил к «мероприятию» и определял место и время совершения преступления», - предполагает Деревянко. Он назвал и фамилию истинного убийцы Сперанского – подполковника милиции Марата Тимергалина. В этом ему якобы признался сам Тимергалин. Подполковник так же сообщил, что за организацией многих преступлений в республике стоя руководители местного МВД. Что именно по их поручению он ездил в Чечню и привозил оттуда огнеметы, гранатометы, пластид… Все это добро он доставлял в здание МВД республики. Тимергалина убили. После этого, сказал Изместьев-старший, Деревянко вынужден был скрыться на Украине. 

К сожалению, чрезвычайно важные сведения не заинтересовали ни Генеральную прокуратуру, ни Следственный комитет, ни МВД Российской Федерации. В этом нет ничего удивительного: они никак не отреагировали и на показания бывшего эксперта-консультанта организационно-инспекторского департамента МВД РФ, полковника в отставке Дмитрия Артемова. Насколько ценно все то, о чем поведал бывший чиновник МВД, судите сами.

«С 2002 г. я неоднократно выезжал по поручению Министра внутренних дел РФ в Республику Башкортостан с целью проверки организации деятельности республиканского министерства внутренних дел, в том числе по обращению граждан и депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации. В процессе проверки фактов, изложенных в обращении депутата Бабурина о неправомерных действиях министра внутренних дел РБ Диваева Р.У., ко мне стала поступать информация о лицах, совершавших террористические акты и другие преступления в г. Уфе… Так как в материалах оперативного дела ничто не указывало на причастность Изместьева к преступлениям, у меня сложилось твердое убеждение о том, что Изместьев И.В. был искусственно введен в расследование уголовного дела как подозреваемый, а впоследствии и как обвиняемый по теракту и другим преступлениям. 

Далее в протоколе опроса бывший полковник МВД, ссылаясь на поступившую к нему «информацию от оперативных источников», высказал подозрение, что к теракту могли быть «причастны сотрудники МВД Башкирии и охрана президента РБ – Муртазы Губайдулловича Рахимова». 

«По имеющимся у меня данным от источников, которые внушали доверие и не были замечены в двурушничестве, к изготовлению СВУ, которое было заложено и взорвано в автомашине, причастен чеченец, который был специально привезен из Чеченской Республики. Данное лицо имеет особую примету - хромоту. После изготовления СВУ чеченец был отправлен в Чечню». Экс-полковник подозревает, что этого чеченца мог привлечь к сотрудничеству бывший начальник уголовного розыска РБ. 

«Учитывая особую важность информации, - продолжает Дмитрий Артемов, - а так же во избежание ее утечки, я был вынужден лично обратиться к министру внутренних дел соседней республики Удмуртия Арзамасцеву Николаю Ивановичу, куда со своим помощником и выехал для отправления спецсообщения Министру внутренних дел РФ. В данном спецсообщении я указал о сложной политической обстановке, которая сложилась в регионе и которая могла быть дестабилизирована…» Так же по словам Артемова в своем спецсообщении он указал на необходимость проверки сведений о возможной причастности «к теракту и другим преступлениям сотрудников МВД РБ и сотрудника охраны президента Башкирии Тимиргалина, который был убит сотрудником МВД РБ К.»

В протоколе опроса полковник МВД в отставке Дмитрий Артемов уточнил: «На тот момент я не указывал фамилии руководителей МВД РБ, которые «стояли» за этими преступлениями. В настоящее время могу сказать…». И далее полковник высказал предположение, что все эти акции якобы могли координироваться бывшим министром Башкирии Диваевым Р.У. и его заместителем Патрикеевым Н.И. Так же Артемов обращает внимание правоохранительных органов на необходимость проверить информацию – не совершались ли все эти преступления с санкции президента Республики Башкирии? «Точно так же мне известно и из других оперативных дел об убийстве гражданина Сперанского… Могу с уверенностью сказать, не вдаваясь в подробности, которые могу указать только на следствии, что и к этому преступлению Изместьев И.В. не имеет никакого отношения», - сообщил бывший полковник в протоколе опроса.

Чрезвычайный интерес представляет дополнительный протокол опроса полковника в отставке. Вот что рассказал Дмитрий Артемов.

Далее бывший полковник высказал подозрение, что этот процесс мог проходить «под контролем Рахимова-старшего и его сына», а получаемые денежные средства могли частично идти «на содержание близких к Рахимову людей, в том числе министра внутренних дел Башкирии Диваева Р.У. и его окружения». «Для полного расследования всех обстоятельств хищения государственной собственности и использования незаконно полученных средств, - сообщает полковник в отставке, - прокуратурой республики было возбуждено уголовное дело №40909203 от 09.12.2004 г. по части 2 ст.171 УК РФ. Ориентировочная сумма хищения составляла около двенадцати миллиардов рублей. Насколько мне известно, уголовное дело по указанию руководства республики было прекращено». 

Как отреагировало руководство МВД Российской Федерации на доклад своего сотрудника чрезвычайной важности? Немедленно сформировало специальную группу и провело тщательное расследование по всем указанным фактам? Поставило в известность Генеральную прокуратуру? Подключило к расследованию Федеральную службу безопасности? Оно так должно было поступить. Но ничего этого не сделало. Почему? Об этом мы можем только гадать. 

История правления в республике семейством Рахимовых – это, на мой взгляд, история становления новой российской государственности с новой экономикой и новой моралью. Их деятельность не подвергнута ни критике, ни уголовному преследованию. Это означает, что эстафетная палочка, которую они передали другим, пришедшим им на смену, чрезвычайно опасна – она заразна.