Ельцин Центр

День рыцарей

День за днем. События и публикации 18 августа 1993 года комментирует обозреватель Андрей Жданкин*

С интересом просмотрел интервью бывшего начальника Первого Главного управления (внешней разведки) и «двухдневного председателя» КГБ СССР Леонида Шебаршина «Независимой газете»: «Я знаю, что иностранные разведки наращивают деятельность против России». Молодец журналист Родион Морозов, здорово профессионально сделано. И я хотел, мечтал — это слишком громко, взять интервью у Леонида Владимировича. И возможности вроде были: несколько раз я с ним довелось встречаться (не один на один, разумеется) и мог бы договориться, но не случилось. А вот товарищу моему повезло. В начале 2000-х он беседовал с Шебаршиным. Я «пытал» товарища и о самом интервью, и обо всех обстоятельствах, которые интервью сопутствовали.

Товарищ назову его Григорий, очень профессиональный журналист, добросовестный и глубокий, разумеется, знал, что Шебаршин в 70-е годы работал в Индии сначала заместителем резидента, потом — резидентом. (Книжка Шебаршина «Рука Москвы. Записки начальника советской разведкит» к тому моменту уже вышла. Позже Леонид Владимирович выпустил еще одну великолепную, умную, афористичную книжку «Хроники безвременья»). И их разговор начался с того периода. Григорий как раз в те же годы жил в Индии (там работал его отец — инженер-механик, строил завод в одном из штатов). Как выяснилось, несмотря на почти четверть века, которые прошли с тех пор, Шебаршин помнил отца моего товарища (хотя отец в Индии работал по линии совсем другого ведомства — ГКЭС) даже рассказал интересные детали, о которых отец всю жизнь молчал.

И еще интересный момент. Шебаршин уделил Григорию почти два часа, но когда тот вернулся в редакцию и прослушал диктофонную запись, то понял, что интервью не получилось. И не потому, что вопросы были не подготовлены или неинтересны, а потому, что отвечая на них, Шебаршин умудрялся говорить много, но, при этом, — ничего кроме общих слов! Это дополнительные штрихи к портрету профессионального, высочайшего уровня разведчика, человека по определению закрытого и одновременно (диалектика!) готового встречаться с журналистами.

А вот у журналиста «Независимой» в 1993-м интервью получилось. Правда, тоже изобилует общими местами, но, зато — на четверть полосы. Из всего интервью процитирую небольшой кусок: « — Для большинства наших сограждан аббревиатура КГБ в первую очередь ассоциируется с преследованием инакомыслящих, борьбой против идеологических противников…

— Вы знаете, вопреки распространенному мнению, что комитет занимался исключительно подавлением политических противников старой власти, задача КГБ всегда заключалась в первую очередь в противодействии внешней угрозе, выражающейся в деятельности иностранных спецслужб. Я недавно прикинул, и оказалось, что функции пассивной защиты от иностранных спецслужб — защита правительственной связи, шифрование, создание специальных помещений на случай войны, охрана границ — выполняли около 92–93% от общей численности сотрудников КГБ. В разведывательной службе были заняты примерно 2% состава КГБ, и примерно 5–7% сотрудников занимались осуществлением контрразведывательной деятельности. Получается, что непосредственно борьбой с инакомыслием занималось одно 5-е управление, помимо того курировавшее борьбу с терроризмом и национализмом…»

А теперь приведу цитату из книги «Как готовили предателей. Начальник политической контрразведки свидетельствует» Филиппа Бобкова, возглавлявшего 5-е управление КГБ СССР с 1969 по 1983 гг.: «…первоначально общая численность сотрудников 5-го Управления составляла 201 человек, а к середине 70-х численность сотрудников увеличилась до 320 человек, у каждого из которых было человек 8–10 агентов, хотя для полноценной работы вполне хватало 3–4…». То есть, 320 — штатных и около 3000 — нештатных…

К началу 80-х в Пятом управлении было сформировано 14 (!) отделов, отвечавших за самые разные направления деятельности — от контрразведывательной работы на каналах культурного обмена, разработки иностранцев, работе по линии творческих союзов, научно-исследовательских институтов, учреждений культуры и медицинских учреждений (1-й отдел), контрразведывательной работы в среде религиозных, сионистских и сектантских элементов и против зарубежных религиозных центров (4-й отдел) до отдела, занимавшегося предотвращением акций идеологической диверсии, направленной в среду журналистов, сотрудников СМП, общественно-политических организаций (14-й отдел). Соответственно и штат стал больше — 424 человека. Думаю, что к тому времени «нештатников» стало непропорционально больше. Но даже если исходить из пропорций, приведенных Бобковым, то 424 штатных и 4200 нештатных сотрудников — на республику с населением в 147 миллионов (КГБ СССР в основном занималось Россией, на местах, в республиках, были свои 5-е управления и свои «штатники» и «нештатники») — это один «чекист» на 21 тысячу человек взрослого населения.

А если еще принять во внимание массу «сочувствующих» и «бдящих», то соотношение станет еще более впечатляющим. Думаю, что к тому времени в каждом трудовом или учебном коллективе (не говорю уже о неформальных объединениях) обязательно был внедрен «смотрящий от органов». Чем иначе объяснить весьма забавный инцидент, произошедший с моим товарищем и коллегой (это тот же Григорий), который в середине 80-х работал в одном уважаемом информационном агентстве в одной из союзных республик?

«Пришлось как-то выполнить просьбу одной знакомой, с которой пересеклись в одной из командировок. Мне надо было уже возвращаться, а она только приехала. И вот, зная, что завтра уже я буду дома, она ни с того ни с сего попросила кое-что передать ее мужу (хотя, сама должна была вернуться через пару дней). Написала его служебный телефон, попросила позвонить, встретиться. Я, вернувшись домой, на следующий же день позвонил, представился, договорились о встрече. И уже там выяснилось, что он куратор (как теперь уже я понимаю, из 14-го отдела 5 управления) нашего информагентства… И вот этот товарищ, весьма обходительный и вежливый, скажу вам, вдруг начинает выкладывать мне подробности жизни нашего коллектива: кто и что говорит, как себя ведет, в каких спорах и обсуждениях участвует… Попутно хвалит меня за какие-то мои высказывания и точки зрения, время от времени вставляя «нам это очень понравилось, мы это заметили…» А потом я начинаю понимать, что он решил меня завербовать. В нештатники, или, что того хуже, в «сочувствующие» или «бдящие», проще говоря — в «стукачки»: «Вы понимаете, иностранные разведки в последнее время активизировались, пытаются внедриться во все структуры и органы, и к вам в агентство тоже. Нам важно знать, какие разговоры ведутся, чтобы понимать, есть ли среди вас агенты иностранных спецслужб или нет. Всего лишь, о чем говорите. Нам не надо ни имен, ни фамилий!» По молодости лет я товарища послал, не особо заморачиваясь дипломатичностью фраз. И, как ни странно, для меня это прошло без последствий, хотя в парткоме, куда я подавал заявление на вступление в партию (ну было и такое), мне на следующий же день (может и совпадение) сказали, что квот на работников СМИ, да еще из семьи служащих, давно уже нет, так что мне «не светит». Так что, в партию я так и не вступил…»

18 августа — дата в истории российских спецслужб весьма знаменательная. Во-первых, именно в этот день в 1968 году в Москве состоялась закрытая встреча лидеров СССР, ГДР, Польши, Болгарии и Венгрии. И именно в этот день был окончательно одобрен проект операции «Дунай». Да, да — речь о вторжении войск ОВД в Чехословакию…

Именно 18 августа было сказано, что со стороны КПСС и других братских партий исчерпаны все политические средства воздействия на руководство КПЧ, чтобы побудить его к отпору «правым, антисоциалистическим силам», и наступил момент для активных мер по защите социализма в Чехословакии. Все присутствовавшие «согласились оказать необходимую военную помощь социалистической Чехословакии» и утвердили соответствующие мероприятия, в которых, в частности, предусматривалось и выступление «здоровых сил» Компартии Чехословакии с просьбой о помощи и в целях смены руководства КПЧ. Владислав Гомулка, первый секретарь ЦК ПОРП, предложил, чтобы число подписавших эту просьбу для убедительности было не менее 50 (в итоге, собрать удалось не больше 18 подписей, но это уже не имело решающего значения). Само обращение этих самых «здоровых сил» было подготовлено накануне. Сама операция «Дунай» началась в ночь с 20 на 21 августа. В послании президенту ЧССР Людвигу Свободе, направленном от имени участников совещания в Москве, в качестве одного из главных доводов происходящего отмечалось получение просьбы об оказании помощи вооруженными силами чехословацкому народу от «большинства» членов Президиума ЦК КПЧ и многих членов правительства ЧССР.

К счастью, благодаря трезвой позиции, занятой президентом Чехословакии генералом Свободой, большой крови удалось избежать. Военная операция прошла сравнительно гладко. Союзные войска заняли все пункты без применения оружия, хотя небольшие стычки имели место в Праге. А вот политические планы Кремля, в итоге, провалились. Новое правительство сформировать не удалось, провести Пленум ЦК — тоже. Но об этом — как-нибудь, позднее…

А я напомню, что 18 августа 1880 года было упразднено знаменитое Третье отделение канцелярии Его Императорского Величества (5-управление, Третье отделение — ну слабовата фантазия у отечественных рыцарей плаща и кинжала, согласитесь). Эта организация была создана 3 июля 1826 года по указу Николая, который первый. Первым начальником был граф Бенкендорф. В инструкции, разосланной чиновникам III отделения, ставилась задача — конкретная и, я бы сказал, весьма благородная: «утверждение благосостояния и спокойствия всех в России сословий, восстановление правосудия».

Круг ведения нового учреждения в указе был определен так: «1) Все распоряжения и известия по всем вообще случаям высшей Полиции; 2) Сведения о числе существующих в Государстве разных сект и расколов; 3) Известия об открытиях по фальшивым ассигнациям, монетам, штемпелям, документам и пр. коих разыскание и дальнейшее производство остаются в зависимости Министерств: Финансов и Внутренних дел; 4) Сведения подробные о всех людях, под надзором Полиции состоящих, равно и все по сему предметы распоряжения; 5) Высылка и размещение людей подозрительных и вредных; 6) Заведывание наблюдательное и хозяйственное всех мест заключения, в коих заключаются Государственные преступники; 7) Все постановления и распоряжения об иностранцах, в России проживающих, в пределы государства прибывающих и из оного выезжающих; 8) Ведомости о всех без исключения происшествиях; 9) Статистические сведения, до Полиции относящиеся».

Отделение подразделялось на экспедиции:

Первая ведала всеми политическими делами — «предметами высшей полиции и сведениями о лицах, состоящих под полицейским надзором». Вторая — занималась раскольниками, сектантами, фальшивомонетчиками, уголовными убийствами, местами заключения и «крестьянским вопросом».

Третья экспедиция занималась иностранцами, проживающими в России, и высылкой неблагонадежных и подозрительных людей. Четвертая экспедиция вела переписку о «всех вообще происшествиях», ведало личным составом, пожалованиями; занималась надзором за периодической печатью. Пятая экспедиция специально занималась цензурой — ведала драматической (театральной) цензурой, надзором за книгопродавцами, типографиями, изъятием запрещенных книг, надзором за изданием и обращением публичных известий (афиш), составлением каталогов пропущенных из-за границы книг, разрешением издания новых сочинений, переводов, наблюдением за периодическими изданиями.

Чиновникам Третьего отделения предписывалось действовать мягко и осторожно; замечая незаконные поступки, они должны были «сначала употребить старания для обращения заблудших на путь истины и затем уже обнаружить их худые поступки пред правительством».

Просуществовало Третье отделение 54 года. Указом 12 февраля 1880 года была учреждена Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия. Во главу комиссии поставили графа Михаила Лорис-Меликова, и ей временно было подчинено Третье отделение вместе с корпусом жандармов, а указом 6 августа (по старому стилю, 18 августа — по новому) того же года Верховная распорядительная комиссия была закрыта и Третье отделение Собственной Е.И.В. канцелярии упразднено. А все дела были переданы в Департамент государственной полиции, образованный при Министерстве внутренних дел.

Андрей Жданкин

Профессиональный журналист. Окончил Московский государственный университет имени Ломоносова. В 1991 году – обозреватель «Российской газеты». После августовских событий (ГКЧП) – официальный пресс-секретарь Государственной комиссии по расследованию деятельности органов КГБ в путче, образованной указом Президента СССР М.Горбачева (комиссия С.Степашина). После «Российской газеты» (пунктирно) – еженедельник «Россия», «Совершенно секретно», несколько журналов «с нуля», участие в избирательных кампаниях федерального уровня.