Интервью с Александром Шохиным
Ну, на самом деле, я работал в Государственной думе, и как раз к тому моменту, когда шла подготовка ко второму сроку, я стал первым вице-спикером Государственной думы, как представитель второй по величине фракции. Первой была КПРФ, второй — «Наш дом — Россия»«Наш дом — Россия» (Всероссийское общественно-политическое движение) — либерально-центристская организация, основана в апреле — мае 1995 г. по инициативе Бориса Ельцина. И поскольку я оказался в этой фракции единственным узнаваемым для всех лицом, то, как говорится, я проскочил, как говорится, на ура в качестве первого вице-спикера. Хотя было тайное голосование, несколько кандидатов там и так далее. Естественно, я оказался включен в какие-то и более... широкий круг дебатов, нежели законодательная деятельность. Хотя, кстати сказать, тогда у первого вице-спикера была такая нагрузка интересная: он был председателем Объединенной комиссии по законопроектной деятельности. Туда входили представители правительства, Думы, Совета Федерации, высших судов и так далее. И планы законопроектной деятельности, технология принятия законов обсуждалась на этой комиссии.
Мне потом Туманов говорил, что... а я книжку даже написал году в 1997-м... говорил, что надо было докторскую защищать по юридическим наукам. (Смеется.) Не воспользовался этим случаем, а сейчас уже, минуя кандидатскую, нельзя, и даже минуя юридическое образование, нельзя защищаться. Хотя и некогда, честно говоря. И тогда, понимаете, какая ситуация была. Вот многим, в том числе мне, было очевидно, что потом вскрылось, летом 1996 года, что вообще Борис Николаевич окружен очень плотной такой заботой, что ли, со стороны Коржакова, Барсукова, Сосковца, и что, в принципе, учитывая состояние здоровья Бориса Николаевича, не исключено, что будет реализована схема избрания Бориса Николаевича на второй срок, а затем по состоянию здоровья отставка, и назначенный им премьер-министр становится исполняющим обязанности президента, и с последующим, как говорится, использованием административного ресурса для избрания президентом. Собственно говоря, это одна альтернатива. Вторая альтернатива, так сказать. Ну, даже вот это вот, мне казалось, что это одна из вероятностей, поэтому, на самом деле, хотелось бы, чтобы был определенный... Если вот состояние здоровья действительно такое, и что Борис Николаевич хочет отойти, а я считал, что лучшего кандидата, чем Виктор Черномырдин, нет для этой позиции: человек преданный, поработавший и премьером, который возглавил партию по просьбе фактически президента, хотя партийная работа не его амплуа, скажем.
И, кстати сказать, партия «Наш дом — Россия» получила бы больше 11 процентов на выборах, если бы Борис Николаевич, судя по всему, по подсказке ближайших советников из того окружения, о котором мы говорим, не сказал в одном из интервью: «Ну, что “Наш дом — Россия”, процентов 11 получит». И ровно 11 процентов она и получила, хотя реально до... ну, я вот по Москве избирался, даже... мы в Москве получили около 25 процентов. Хотя для проправительственной партии это довольно серьезный был тогда показатель. Я думаю, что при другой публичной... другом публичном позиционировании «Нашего дома» он мог бы процентов 20 получить, безусловно. Но тогда не хотелось, чтобы... кое-кому не хотелось, чтобы Черномырдин получил политический вес, хотелось ему... его приземлить немножко, что какой ты политик, если у тебя там рейтинг доверия фактически 11 процентов. Поэтому парламентские выборы и участие в них Черномырдина как лидера «Нашего дома — России» — это было его, так сказать, задвижение, что ли, с этой политической арены, с авансцены. Ну, и поэтому на самом деле второй срок вот был он все время под этой угрозой: кто при слабеющем там рейтинге, при низком, слабеющем президенте, низком рейтинге и так далее, кто может быть реально, так сказать... реально рулить страной будет. Избрание Бориса Николаевича на второй срок, хотя действительно было видно, что он, так сказать, не тот, что был там за пять лет до этого, ну, было, на самом деле, скажем, весной уже как других вариантов не было на самом деле. Другое дело, что важно было не допустить, чтобы, как говорится, этот второй срок оказался некой ширмой, вот, и поэтому, как говорится, та борьба, которая шла, избирательного штаба с окру... ну, скажем, с коржаковской группировкой, — это как бы вот действительно реальная борьба за влияние и за экономический курс.
Кстати сказать, я хорошо помню тот Давос конца января 1996 года, на котором была панель, в которой я, кстати, участвовал, где сидели ЗюгановГеннадий Зюганов — лидер КП РСФСР/КПРФ (1990 – н. в.), кандидат в президенты РФ (1996, 2000, 2008, 2012), Явлинский, я как представитель «Нашего дома». Ну, Зюганов с Явлинским, они как кандидаты в президенты позиционировались, я там сбоку припека оказался, особенно, как говорится, интереса не представлял для всех (смеется), поскольку только кандидатами интересовались. Гриша сделал одну ошибку: он стал на английском выступать перед российской аудиторией, в принципе, поскольку на эту российскую панель, ну, там где-то процентов 80... ну, может, не 80, 70 было русских. Были журналисты двуязыкие там, билингва. И я тогда помню комментарий Бориса Абрамовича БерезовскогоБорис Березовский — бизнесмен, один из инициаторов создания избирательного штаба Бориса Ельцина, который возглавил Анатолий Чубайс (весна 1996 г.): «Гриша проиграл президентские выборы». А Зюганов мощно выступил, ну, так сказать, по сути дела, одно из первых вот таких международных удачных выступлений. И тот же Березовский сказал: «А вот Зюганов — это реальный, так сказать, кандидат в президенты». Именно тогда сформировался вот этот штаб за Ельцина, то есть стало понятно, что у Зюганова шансы очень хорошие, так сказать, выиграть выборы, и вся машина вот, как говорится, и олигархическая, и избирательный штаб были сформированы, чтобы, как говорится, не допустить. То есть, с одной стороны, вот эта вот группировка Коржакова, которая, как говорится, имела свой интерес, так сказать, к выборам президента, и тоже его двигала. А с другой стороны, группировка, скажем, совершенно другая, которая боролась за сохранение курса и недопущение Зюганова в президенты. Вот, собственно говоря, ситуация весны 1996 года, в рамках которой, безусловно, особого выбора-то действительно и не было. Поэтому, если там в конце 1995 года можно было говорить о вариантах, кто лучше и так далее, то весной можно было лишь говорить о том, Ельцин... не только Ельцин, а кто за ним, да. Потому что, с одной стороны, ну, скажем, коржаковцы бы, конечно, пропустили Зюганова, точно с их, как говорится, избирательными технологиями и так далее, а здесь вот как бы, ну, вторая альтернатива — это, как говорится, все сделать для того, чтобы не пустить КПРФ.
Хотя вот недавно обмолвился Дмитрий АнатольевичДмитрий Медведев — президент РФ (2008 – 2012), премьер-министр РФ (2012 – н. в.), что, как говорится, неизвестно, кто все-таки победил на президентских выборах 1996 года. Ну, не знаю, действует ли сталинский принцип: кто считает голоса, тот и выигрывает, действовал ли он тогда. Но, безусловно, тот факт, что был второй тур... И когда возникает второй тур, то, естественно, что голоса перераспределяются, тем более был и внешний механизм перераспределения, так сказать, переход в президентский лагерь генерала Лебедева с его 15 процентами и так далее. Кстати сказать, тогда появилась такая модель — «третий не лишний», скажем так, когда, если процентов 15 получает третий в списке, то у него все шансы стать премьером. Кстати, у некоторых была мысль такая, что, может быть, если 15 процентов наберет ПрохоровМихаил Прохоров — президент группы «ОНЭКСИМ», кандидат в президенты РФ на выборах 2012 г., то у него хорошие шансы будут. Может, он поэтому и не набрал там, а набрал только там 7 с хвостиком. Вот.
Александр Шохин о втором президентском сроке Бориса Ельцина
Поэтому, хотя было понятно, что Борис Николаевич не тот, с которым мы начинали работать в 1996 году, но альтернатив не было, и было очень важно, как говорится, чтобы за его спиной оказались, условно говоря, правильные люди. Было понятно, что ему, как говорится, не так просто будет второй срок работать, ну, в силу здоровья, других факторов, и психологических в том числе, но тем не менее, так сказать, борьба уже была за, как говорится, сохранение курса, окружение и так далее. То правительство, которое он сформировал, ну, во-первых, как говорится, и то, что и Черномырдин там остался, и многие, как говорится, позиции заняли люди, как говорится, которые олицетворяли сохранение, так сказать, такого реформатского курса, а чуть позже, через... когда это случилось-то? В 1997 году, в марте, эти второе издание младореформаторского правительства появилось, когда там НемцовБорис Немцов — народный депутат РСФСР (1990 – 1993), член Верховного Совета РСФСР (1991 – 1993), полномочный представитель президента в Нижегородской области (1991 – 1994) губернатор Нижегородской области (1995 – 1997), вице-премьер и первый вице-премьер правительства РФ (1997 – 1998) с Чубайсом первыми вице-премьерами стали, там СысуевОлег Сысуев — глава Самары (1992 – 1997), заместитель председателя правительства РФ (1997 – 1998), министр труда и социального развития РФ (1997 – 1998) и УринсонЯков Уринсон — министр экономики РФ, заместитель председателя правительства РФ (1997 – 1998) там вице-премьерами и так далее. В принципе, это уже была модель, так сказать, скажем так, полного восстановления реформаторского курса. И в этом смысле оказалось, что как бы ставка на Бориса Николаевича оказалась оправданной в 1996 году.
Александр Шохин о добровольной отставке Бориса Ельцина
Другое дело, что события 1998 года, там 1999-го, они, как говорится... Вот, условно говоря, идти на третий срок или нет — естественно, я был категорически против, чтобы идти на третий срок. Вот. Хотя там теоретически, я анализировал Конституцию, так сказать... А, кстати, я же принадлежу к числу Кассандр, я точную дату отставки Ельцина назвал за два месяца. Ошибся на 12 часов. Я спрогнозировал, что он уйдет в отставку в новогоднем обращении к народу, а он в 12 дня ушел в отставку, дав возможность Владимиру Владимировичу обратиться к народу. А сделал я на основе анализа документов, избирательного законодательства в том числе. Было понятно, что велика вероятность того, что Дума в декабре 1999 года будет оппозиционной«Отечество — вся Россия» (ОВР) — избирательный блок, сформированный для участия в выборах в Госдуму РФ в 1999 г. Сопредседатели — Юрий Лужков, Евгений Примаков. Поскольку Лужков с Примаковым раскрутились очень сильно, несмотря на усилия ДоренкоСергей Доренко — журналист, телеведущий, в «Авторской программе Сергея Доренко» на телеканале ОРТ в 1999 – 2000 г.г. резко критиковал мэра Москвы Юрия Лужкова, и было понятно, что если Дума будет оппозиционной, то она в состоянии объявить импичмент президенту и недоверие правительству. Потому что это можно будет делать по закону. А распустить Думу президент не может, потому что она в первый год после выборов не распускается. В этом плане Дума защищена, она может любые действия делать с правительством, президентом и так далее. Ну, в частности, трижды отклонить кандидатуру президента... премьера, предложенную президентом, и ей за это ничего не будет, хотя в случае трехкратного отклонения в иных обстоятельствах ее можно распустить. И, анализируя эти вот обстоятельства, я пришел к выводу, что оптимальной конструкцией для Бориса Николаевича, если он хочет обеспечить преемственность власти, провести своего кандидата в президенты, является фактическая ликвидация двух должностей — должности президента и должности премьера, и занятие этих должностей исполняющими обязанности. Потому что нигде, ни в какой Конституции, ни в законах не написано, что можно делать с исполняющим обязанности, — ни импичмент объявить... Это же и. о. президента, а не президент. И правительство, премьера отправить в отставку невозможно, поскольку он исполняет обязанности. Поэтому лучший способ для него — уйти в отставку. Причем желательно это сделать до того, когда Дума соберется на первое заседание свое. Отсюда конец декабря — начало января. Ну, а в этом диапазоне лучшей датой является 31 декабря, потому что это символично: новый... вступаем в новый век, тогда 2000 год считался началом нового века, потом выяснилось, что это 2001 год — начало нового тысячелетия. Вот. Поэтому вот прогноз у меня был такой. И кремлевские политтехнологи меня обвинили в том, что я знал и дал утечку информации. Но тем не менее это был чистый прогноз. И более того, я его не собирался делать, пока журналисты меня не раскололи. Уйдет ли Борис Николаевич в отставку или нет?
А тогда много было призывов: пусть уйдет, освободит площадку, так сказать, и пора уже, как говорится, о смене подумать. И отвечая на вопрос, уйдет или не уйдет, я вот, проанализировав эти факты, сказал, что если уйдет, то только 31 декабря. Ну, возвращаясь там к вашему вопросу, вот в 1996 году — да, в 2000 году — ни в коем случае, как говорится, на новый срок, как бы там... Ну, теоретически можно было и на третий срок идти, тоже можно было уйти в отставку, и не было законодательных в тот момент ограничений, что отставники могут вновь баллотироваться, это потом, по-моему, ввели. Это закон о выборах президента, по-моему, Но это был уже, как говорится, на мой взгляд, ну, не рабочий вариант, вот, и... Вот схема, которую я, как говорится, проанализировал и предложил, позволяла провести при... Ельцину своего, как говорится, кандидата. Тем более было понятно, что именно эта модель, как говорится, и в личном плане, и в плане в том числе преемственности курса может быть реализована. Кстати, преемственность курса была достаточно долго, реализовывалась программа ГрефаГерман Греф — министр экономического развития и торговли правительства РФ (2000 – 2007), председатель правления Сбербанка (2007 – н. в.), которая там до 2003 года реализовывалась достаточно быстрыми темпами, хотя и не в полном объеме. Это ровно то, чем занимались и реформаторы в начале 90-х, и в 1997-м там и так далее. Поэтому... потом как бы обстоятельства несколько изменились, и дело ХодорковскогоМихаил Ходорковский — совладелец и глава нефтяной компании «ЮКОС» (1997 – 2004) и рост мировых цен на нефть, и там, когда, так сказать, капает, то реформы... нефть, естественно, капает, реформы не очень актуальными становятся. Вот. Но вот начало 2000-х годов — была, так сказать, на мой взгляд, полная преемственность, и в этом плане Владимир Владимирович полностью, видимо, выдержал те договоренности, которые были на берегу достигнуты, что называется.
