[Рубрика] «Цитата» – страница 2

«Если бы не участие России в урегулировании абхазского конфликта, то он давно был бы урегулирован, и жертв было бы намного меньше… Наши контакты с Россией не вселяют никакой надежды…»

Эдуард Шеварднадзе умалчивает о том, что если бы не покровительство России, Госсовет Грузии никогда бы не осмелился ввести войска в Абхазию. То, что российско-грузинский альянс потерпел фиаско на Северном Кавказе, заставляет нового спикера грузинского парламента идти на тактический маневр: декларированный отход от России укрепляет его собственные позиции в борьбе с национал-радикалами, а апелляция Шеварднадзе к Европе и ООН показывает Кремлю, что Тбилиси может найти себе и других покровителей. По большому счету, когда у Грузии нет за спиной штыков Москвы, это способствует отрезвлению грузинской политики… <…>».

 

«19 октября Борис Ельцин подписал Указ о продлении моратория на ядерные испытания до 1 июля 1993 года.

А ведь еще совсем недавно активисты «Гринпис» пытались прорваться на своем судне к Новой Земле, где находится российский ядерный полигон, но тщетно. В то же самое время источники из Министерства обороны сообщали о том, что на центральном полигоне – в районах Черной Губы и Губы Митюшина – практически все готово для возобновления подземных взрывов. <…>

Ельцин только что обратился к руководству двух других ядерных держав – Великобритании и Китая – с призывом поддержать мораторий. На позитивный ответ с их стороны трудно рассчитывать. Однако уже сейчас приходят неофициальные известия, что министерствам, связанным с новоземельскими взрывами, «рекомендовано» впредь не спешить. И после июля следующего года, возможно, полигон будет бездействовать. <…>».

 

[Рубрика]«Назначения» – страница 2

«Первым заместителем министра иностранных дел России назначен профессиональный дипломат Анатолий Адамишин.

Он сменил ушедшего в отставку, «чтобы президент мог спокойно осуществлять свою программу», и перешедшего на работу в парламент РФ Федора Шелова-Коведяева. <…>

Секретарь Совета безопасности 53-летний Юрий Скоков отныне руководит также аппаратом Совета глав республик Российской Федерации. <…>

…Ельцин никогда не оставлял Скокова без своей опеки, награждая то «почетным» рангом госсоветника, то вполне реальным статусом секретаря Совета Безопасности с правом решающего голоса. Одновременно он возглавил комиссию по расстановке высших должностных лиц в Министерстве обороны и Вооруженных Силах России (упразднена 30 сентября с.г. по указу президента). <…>».

 

[Рубрика]«Отставка» – страница 2

«Заявление на имя президента России с просьбой освободить его от должности написал председатель Госкомитета по национальной политике Валерий Тишков. <…>

«Я ухожу, – сказал корреспонденту «МН» Валерий Тишков, – потому что надо признать честно – события опережают мои скромные усилия что-то сделать». Как признают его советники и российские парламентарии, Тишков ученый-профессионал, но его академизм мышления и поведения не лучший стиль работы в чиновничьей должности».

 

«Наше предположение, что кольцо войсковой осады вокруг столицы со стороны Минского шоссе замкнут воздушно-десантные войска («МН» №34(629), 23 августа, «Москва осадная»), кажется, подтверждается лишь частично.

Вслед за министром Павлом Грачевым в учебный центр Гуманитарной академии Вооруженных Сил в Кубинку прибыли решительные офицеры из Главного штаба ВДВ. Их сопровождали специалисты КЭЧ Мосгарнизона. Квартирьеры прикидывали, сколько дачных участков можно разбить на территории действующих танкодрома и стрельбища для офицеров-десантников. На робкое возражение начальника учебного центра, что в мишенную обстановку, инженерное оборудование, линии управления и силовые кабели, которыми густо нашпигована эта территория, за многие годы вложены сотни миллионов рублей, последовало категоричное: «Ничего. Вот пригоним десантный батальон, проведем парочку учений и от вашего оборудования ничего не останется». <…>».

 

«<…> В столице чеки уже получили больше трехсот тысяч человек, отпечатаны и приготовлены к выдаче почти три миллиона. Всего же предстоит выдать более девяти с половиной миллионов. Этой работой заняты полторы тысячи работников Сбербанка в семи сотнях отделений. <…>

15.10. 1 ваучер продан за 7000 рублей. Что?! Протираем глаза – наши знакомые с Октябрьского поля. Подошли к ним. Мальчики, говорим, здороваться не будем, утром виделись. Они на нас – купи ваучер! Дешево отдадим. Нет, говорим, это взятка, это вам просто стыдно, что мы вас за таким дешевым занятием застукали. «Каким дешевым?» – возмутились. И разъяснили.

Разъяснение первое. Спрос на ваучеры продержится, Бог даст, еще пару месяцев, пока их мало на рынке – население вяло разбирает ваучеры в сбербанках. Благодаря этому обстоятельству время до декабря – золотое; если не ошибешься, можно сделать тысяч по сто, играя только на том, что цена понемногу растет. А по одному ваучеры продают, потому что так они дороже стоят. Так что занятие вовсе не дешевое. Нормальное занятие, денежное. <…>

Итак, до конца декабря – биржевая игра. А дальше что?

– Дальше, – говорит, – игра заканчивается. На деньги, которые заработал на этом деле, покупаю ваучеры, много ваучеров, задешево, потому что цена на них к этому времени неизбежно упадет – просто потому, что ваучеров будет много. И вкладываю в какое-нибудь дело. Может, приватизирую завод, может, куплю мельницу. <…>».

 

«Россияне не торопятся получать ваучеры. В Московской области их выдано лишь 90 тысяч из 3,1 миллиона, имеющихся в наличности, в Барнауле владельцами этих ценных бумаг стали шесть процентов горожан, а вот в Удмуртии в 13 районах – половине из общего числа - не было получено ни единого чека. <…>

Дело доходят до курьезов. «Меняю корову на ваучеры» – такое объявление дал в местную газету один из жителей оренбургского поселка Илек.

Начальник управления Госкомимущества России Ольга Танкова сообщила, что сейчас владельцами ваучеров стали почти четыре миллиона человек – 2,5 процента от общего числа россиян, имеющих право на эту ценную бумагу… <…>».

 

[Андрей Козырев, министр иностранных дел Российской Федерации]: «<…> Меня беспокоит, как быстро сформировалась на Западе некая школа мысли, утверждающая, что лучше иметь дело с ослабленной Россией, оставленной наедине со своими бедами, а у нас – психология пораженческого неоизоляционизма. Каким образом мыслится изолировать Россию и ее проблемы, не объясняется. Между тем «игра на понижение» статуса державы, которая исторически обречена быть великой, не только не реалистична, но и опасна, поскольку подогревает агрессивный национализм и конфронтационные настроения в мире. <…>

В зависимости от развития политических процессов в самой России возможны, на мой взгляд, три варианта ее отношений с цивилизованным миром.

Вариант первый: возврат к конфронтации, но уже не на коммунистической основе, а под националистическими имперскими знаменами реваншистских сил, если они одержат верх в России.

Вариант второй: отчуждение и соперничество, в том числе в конфликтных зонах (Югославия, Ирак), если Запад не примет во внимание особенности и потребности России или если она сама пойдет по особому пути.

Вариант третий: дружественное, в перспективе союзническое взаимодействие, в том числе в тех же конфликтных зонах. <…>».

 

«Перемены, обрушившиеся на нас, столь стремительны, что кажется, ни одна из старых идеологических традиций не могла бы уцелеть. Однако уцелели. Семьдесят лет страна, именуемая СССР, жила в режиме «от съезда к съезду». Кажется, российские власти не хотят нарушать этого правила. Каждый очередной съезд народных депутатов представляется им (или ими представляется нам?) переломным рубежом. <…>

Сценарий VII съезда вряд ли будет отличаться оригинальностью. С чего бы в самом деле, когда расстановка сил, а главное – политические тенденции все те же? Власть реформаторов по-прежнему слаба для реформ, но достаточно сильна, чтобы противостоять оппозиции. Оппозиция по-прежнему слаба для захвата власти, но достаточно сильна, чтобы мешать ей делать дело. Принципиальное изменение одно: на предыдущих съездах под ударом было правительство, сегодня под удар попадает сам президент. В декабре истекает не только срок его дополнительных полномочий, но и кредит доверия, запрошенный у граждан России. <…>».

 

«<…> Нынешняя оппозиция правительственному курсу заявляет о себе и политически, и экономически, и идейно, и бытово. Но опять Астафьев (не писатель, а возрожденный кадет) готов дать руку Алкснису, а Распутин (писавший о совести) руководит собором с генералом КГБ Стерлиговым. То есть и сейчас готовы объединяться любые политические противники государственной власти. До сих пор по-большевистски считают, что для захвата власти все союзники хороши.

И получается – отдельно какая-то Власть, отдельно – бурлящая масса, недовольная ценами, Курилами, кавказцами (подставьте сюда и любые другие народы), преступностью, безработицей, разоружением, меню президента, причмокиванием премьера и т.д… <…>

Самостояние личности – это та духовно-нравственная реформация, которой так не хватает российскому обществу много столетий. Говорят, успехи развитых стран связаны с протестантской этикой, с чувством собственного достоинства и собственного долга, с верой в собственный успех. А мы – СНГ – какие страны? Судя по абсолютному успеху не американских даже поделок, а индийских, бразильских, мексиканских, – страны развивающиеся. И близки к католическим, где реформация не выпустила душу из общего ритуала… <…>».

 

«<…> Из какой именно страны запрещен выезд Горбачеву? Очевидно, что не из России, поскольку в Киев или, скажем, в Ташкент Горбачев может ехать хоть завтра – тут ни виз, ни паспортов не требуется. Кстати, в официальном сообщении ИТАР-ТАСС наименования государства, за пределы которого ему запрещено выезжать, просто нет. «За пределы страны» – и все. Без названия. Очевидно, границы этой зоны совпадают с границами формально уже несуществующей страны – СССР. Кто, спрашивается, мог отдать такое потустороннее распоряжение, если известно, что лидеры СНГ по этому поводу не собирались? <…>

Кто же отдал распоряжение и имеется ли оно вообще в письменном виде? По сообщению пресс-службы Горбачева, он обратился в Конституционный суд с требованием предоставить ему письменную копию решения о его невыездном статусе. КС ответил: копии всех решений, касающихся лично вас, вам направлены. Поскольку Горбачев получил только вызовы в суд и извещение о штрафе, следует вывод: такого решения, по крайней мере в письменном виде, не существует. <…>

Но если это так, то, позвольте, никакими конституционными нормами такое вторжение президента в частную жизнь граждан – Горбачев ли это или кто другой – не предусмотрено. С точки зрения прав человека оно вообще беспардонно. Почему тогда молчит парламент, прокуратура и почему Конституционный суд не встает на защиту попранного права? Где же система сдержек и противовесов? Очевидно, в случае с Ельциным она сегодня не действует. И тут уже не об обычном телефонном праве приходится вспоминать. Есть термины более точные. Например, режим абсолютной личной власти. <…>».

 

«20 сентября прошлого года первый и последний Президент СССР подписал Указ о создании Фонда социально-политических исследований. К тому времени Горбачев, безусловно, уже осознавал близкое крушение Советского Союза. Однако он также понимал, что близится его собственное политическое крушение и, возможно, скорое забвение. Ему необходимо было сохранить часть того мира, к которому он привык, и наполнить его новым содержанием. В сентябре это было еще несложно сделать, что и отразилось в четвертом пункте указа. «Передать в полное хозяйственное ведение Фонда социально-политических исследований здания, сооружения и другое имущество бывшего Института современных общественных проблем (Института общественных наук) при ЦК КПСС. Считать Фонд правопреемником всех имущественных и иных прав и обязательств указанного Института». <…>

С декабря прошлого года Российское государство не вложило ни копейки в содержание зданий, предоставив Горбачев-Фонду решать эту проблему своими силами. С другой стороны, своим «в пользование» Ельцин практически лишил Фонд юридических оснований так или иначе распоряжаться зданиями. Теперь в любой удобный момент Ельцин мог выставить Фонд на улицу. Для этого Горбачеву достаточно было только открыть рот и сказать что-то, что не устраивало Ельцина. События последних месяцев показали, что именно так и произошло.

В начале августа в Фонд нагрянула финансовая ревизия с указанием найти, как сказано в акте проверки, «незаконные источники образования и использования средств и имущества Горбачев-Фонда»… <…>».

 

«Овации, шампанское и пятьдесят роз для Раисы» – страница 7

«Как бы драматично ни складывалась политическая судьба первого и последнего президента бывшего СССР у себя дома, в Германии Михаилу Горбачеву, очевидно, навсегда уготована роль героя.

Для немцев все предельно ясно и просто: Горби пришел и развалил берлинскую стену. Горби начал вывод «красной армии» из Германии, Горби вернул всем немцам одну родину… Горбачев - и так считают действительно миллионы людей между Одером и Рейном – принес немецкому народу второе после войны освобождение. <…>

Многие здесь теперь гадают: какое решение примут российские власти относительно возможности нового выезда Горбачева в Германию для торжественного акта присвоения ему 9 ноября звания почетного гражданина Берлина. Этот титул ему предстоит получить вместе с президентом Дж. Бушем и федеральным канцлером Г. Колем. Так что российским властям предстоит решать очередную политическую головоломку. <…>».

 

«Кавказский выход для Грузии и России» – страница 8

[Виктор Кувалдин, эксперт Фонда Горбачева]: «<…> Логически у российского руководства есть четыре возможные стратегии. Первая. Проводить классическую политику «разделяй и властвуй», играя на противоречиях и натравливая один этнос на другой. Большого ума это не требует, горючего материала в избытке, достаточно сквозь пальцы смотреть на действия экстремистских сил.

Другой вариант. Под предлогом права наций на самоопределение однозначно поддержать южных осетин и абхазов, сделав ставку на максимальное ослабление и потенциальный развал Грузии. Использовать то обстоятельство, что в результате внутренних раздоров в Грузии так же, как в Таджикистане, подорваны возможности создания самостоятельного государства. <…>

Думаю, что здесь лучше не играть в прятки. Без всяких претензий на имперский гегемонизм надо прямо и открыто заявить, что отношения между бывшими советскими республиками – отношения особого рода, не имеющие аналогов в мировой практике. Возникшие на развалинах Советского Союза новые суверенные государства очень нуждаются в помощи и поддержке друг друга, чтобы совместными усилиями взять труднопреодолимый барьер экономической и политической модернизации. Для некоторых из них это единственная возможность выжить, сохраниться в суровом климате свободы. А когда самое страшное останется позади, каждый волен идти своей дорогой. <…>».

 

«Не хороните их заживо…» – страница 8

«Как стало известно, Ассоциация российских коммерческих банков намерена направить в Верховный Совет проект изменений в законе РФ «О банках и банковской деятельности». Речь идет о том, чтобы на время законодательно ограничить деятельность иностранных банков на территории России. <…>

Россия вновь идет своим непроторенным путем. Взяв сверхосторожный курс при открытии своего рынка зарубежным товаропроизводителям, отказывая иностранцам в покупке земли и закрывая путь заморскому спирту, чтобы не тревожить изготовителей отечественной сивухи, здесь, кажется, готовы открыть финансовые рынки. В то время как везде происходит с точностью до наоборот: землю и предприятия продают, но ограничивают у себя открытие филиалов иностранных банков, Япония до 80-х годов держала финансовый рынок на замке, а Испания сняла запрет на банковскую деятельность иностранцев лишь в феврале нынешнего года. <…>».

 

«Вначале было Слово – Свобода» – страница 8

[Юрий Самодуров, исполнительный директор-организатор архива Сахарова и центра «Мир, прогресс, права человека»]: «Характерная черта сегодняшней жизни в России: множеству людей почти не верится в лучшее будущее – свое, своей семьи, своей страны.

Ценности и ожидания времен до революции августа 1991-го – свобода слова, свободная экономика, институты демократии, права человека – сегодня потеряли прежнюю привлекательность, воспринимаются как стершийся и пустой набор слов, подобно «строительству коммунизма». <…>

А показать реальность существования этих ценностей могут либо прекрасные люди – своей жизнью, либо прекрасные произведения искусства, некоторые фотографии и документы.

Общественная комиссия по увековечению памяти академика А.Д. Сахарова и его наследию приступает к созданию в Москве неправительственного центра «Мир, прогресс, права человека» – с помещениями для встреч и работы семинаров специалистов, политиков и с выставочными экспозициями, олицетворяющими эти понятия. <…>».

 

«Решение о расстреле принималось в ЦК» – страница 9

«<…> Во второй половине дня 13 октября из Бельведера, резиденции президента Польши, в варшавское бюро «МН» пришел факс: только что Леху Валенсе позвонил Борис Ельцин и предложил принять его личного посланника. Уточнение пресс-службы польского президента было лаконичным, но выразительным: Президент России хотел бы передать чрезвычайной важности документы, касающиеся российско-польских отношений. <…>

Иx привез в Варшаву главный государственный архивист Российской Федерации Рудольф Пихоя. После передачи документов польскому президенту, который принял их со слезами на глазах и словами благодарности в адрес Бориса Ельцина за «его мужественный жест, на который до него не способен был никто», с ними смогли ознакомиться и журналисты.

Под грифами «совершенно секретно», «особая папка», «справок не давать» – анатомия страшного преступления. Чего стоит только одна «бумага» на бланке «Коммунистическая партия (большевиков). Центральный Комитет» с решением от 5 марта 1940 года «Рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания – расстрела»… <…>».

 

«Закрытые архивы в открытой борьбе» – страница 9

«Горбачев виноват в том, то скрывал тайну Катыни, корейского «боинга» и еще, видимо, кучу других тайн, унаследованных вместе с «особой папкой». Ельцин хороший, потому что разгребает авгиевы конюшни. Вот так, собственно, обыватель и должен воспринимать странноватый базар между нынешним президентом России и экс-президентом Советского Союза, вышедший далеко за пределы зала Конституционного суда и ставший, увы, притчей во языцех во всем мире. <…>

Допускаю, Горбачев знал и скрывал по тем или иным политическим соображениям. Ельцин по тем или иным политическим соображениям открывает. Существенная разница между ними в том, что нынешний президент куда более свободен в своих решениях, чем экс-президент, хотя бы уже потому, что сегодня компартия пытается отвоевать право на существование, а Горбачеву она тяжело дышала в затылок, и за право на существование приходилось бороться ему. Я сейчас говорю не о силе одного и слабости другого президента, а о факте – так было. <…>».

 

«Это мы не проходили?» – страница 9

«Под красными стягами бывших СССР и РСФСР в Красном зале Дворца культуры нижегородского завода «Красное Сормово» состоялось слияние советов рабочих, крестьян, специалистов и служащих в единый совет. <…>

Было сформировано и теневое правительство Российской Советской Социалистической Республики – им провозглашен созданный еще в апреле Центральный исполнительный комитет (ЦИК) Советов рабочих России во главе с расточником завода «Красное Сормово» Дмитрием Игошиным. Ныне ЦИК дополнен представителями крестьянства и «трудовой интеллигенции». <…>

Были провозглашены и методы достижения социальной справедливости. Во-первых, немедленная денежная реформа с введением собственной российской валюты и дифференцированным обменом денег: гражданам, чьи накопления не превышают 10 тысяч рублей, давать за старый рубль полтора новых, а тем, у кого на счете больше 50 тысяч – один новый за десять старых. Во-вторых, закрыть все ларьки, спекулирующие ширпотребом, национализировать их содержимое и пустить на нужды трудящихся. В-третьих, ввести нормированное снабжение каждой семьи продуктами первой необходимости путем прикрепления к торговым точкам… <…>».

 

«Тадеуш Мазовецкий» – страница 11

[Тадеуш Мазовецкий, председатель партии Демократический союз в Польше]: «<…> – Польша, как и другие страны, создающие демократическую систему и рыночную экономику, переживает огромные трудности. Но в то же время Польша – уже совсем другая страна. Главное – началось движение в экономике, которое сопровождается формированием новой политической демократической системы.

Что касается Демократического союза, то он остается верным себе, хотя некоторая часть коллег с правого крыла нас покинула. ДС намерен по-прежнему выполнять функцию центра, связывающего различные политические течения. <…>

– Вы входите в русскую секцию Межпарламентского союза. Как, на ваш взгляд, строятся сегодня польско-российские отношения?

– После визита президента Валенсы в Москву, его встреч с президентом Ельциным и подписания договора между нашими странами эти отношения лишены каких-либо конфликтных элементов, что уже хорошо. Думаю и надеюсь, что и весьма болезненный для польского общества прогресс вывода российских войск будет продолжаться без каких-либо перебоев. В то же время эти отношения можно было бы интенсифицировать, особенно в сфере экономики. И такое намерение есть, что подтвердил недавний визит Гайдара в Польшу. <…>».

 

«Новые сказки старого Дамаска» – страница 12

Подзаголовок – «Сирия хочет получать наше оружие, но не хочет возвращать наши долги»

«<…> Выручить часть этого долга на минувшей неделе пыталась отправившаяся в Дамаск российская внешнеторгово-оборонная делегация во главе с Петром Авеном.

Многое предвещало поездке хотя бы частичный успех. И вполне удавшийся сентябрьский визит в Москву сирийского министра иностранных дел. И заинтересованность Дамаска в получении от России новых партий необходимого ему оружия. Наконец, сам факт согласия сирийской стороны, для которой намерения Москвы вряд ли могли быть секретом, на приезд делегации. <…>

В итоге сирийцы согласились все же признать Россию преемницей Союза, но лишь при условии, что мы не будем выпячивать проблему долгов. Нашу сторону это устроить никак не могло.

Не удалось заключить и соглашения об общем товарообороте между двумя странами, вроде бы вполне готовое к подписанию. Здесь все уперлось в нежелание сирийцев перейти на чисто валютную основу во взаимных расчетах. Напрасно наш министр доказывал, что это – необходимое условие для проведения соглашения через российский Верховный Совет. С лиц его сирийских коллег не сходило кислое выражение. <…>».

 

«Зима и Россия: холодная встреча» – страница 14, 15

[Александр Некрасов, заместитель директора Института народнохозяйственного прогнозирования РАН]: «<…> Хотелось бы верить, что сообщенного прессой запаса почти в 55 млн. тонн условного топлива, накопленного на предстоящую зиму, будет достаточно, как было сказано на недавнем заседании правительства. Запасено на 1,3 млн. тонн топлива больше, чем было в минувшую зиму, что на слух вроде бы неплохо. Но проблему надежного топливообеспечения зимой такой запас отнюдь не исчерпывает. <…>

В среднем аварийность достигла одного случая на километр теплотрассы в год, а для труб малых диаметров, подающих тепло непосредственно в дома, она еще в несколько раз выше. Причем 40 – 50 проц. всех аварий регулярно приходится на отопительный период. Аварии же на теплопроводах максимальных диаметров, обеспечивающих теплом сразу 250–350 тыс. человек, могут оборачиваться локальной экологической катастрофой, когда время «захолаживания» домов до нуля градусов оказывается меньшим, чем срок ликвидации такой аварии. В таком ожидании зимой живет свыше 3/4 населения России, снабжаемых теплом из систем централизованного теплоснабжения от ТЭЦ и крупных котельных. <…>

Теплоснабжение продолжает оставаться самой некоординированной отраслью в топливно-энергетическом комплексе. Дело не только в разобщенности, но и в отсутствии единой политики в этой сфере. В принятой недавно правительством концепции энергетической политики проблема теплообеспечения, по сути, даже не рассмотрена, при этом сохранена ставка на централизованное теплоснабжение. Такая позиция продолжает загонять болезнь вглубь. <…>».

 

«Кирпич – оружие оптимистов» – страница 14, 15

Подзаголовок – «Частный дом против общего кризиса»

«<…> Данные о падении капитального строительства намного превосходят сокращение производства основных стройматериалов в 1991-1992 гг. Есть подозрение (и надежда), что идет большое неучтенное строительство личных и дачных домов несмотря ни на что. Это очень заметно в Подмосковье, на Дальнем Востоке – в русских районах вдали от локальных конфликтов. Дома строят в условиях кризиса добротные, больше каменные. Это говорит об определенном оптимизме и ослаблении местных препон. Застройщики не боятся показать, что у них есть средства, и чувствуют себя все более уверенно… <…>

Подъем экономики России еще не близок, и для этого нужны внутренние сбережения и накопления. Американская мечта – свой домик – была важным фактором общественной стабильности. Собственник дома – человек солидный и нескандальный; дом требует улучшения, нормальной работы и порядка вокруг. Но в США была полная ясность с земельной собственностью и никаких внешних врагов. А нам необходимо не только закрепление прав, но политическая стабильность и предсказуемость ситуации для тех, кто собирается строиться. Уж на что райские места были Абхазия и Приднестровье, но как быть теперь? Как строиться русскоязычным негражданам в Прибалтике? Неясность прав собственности создает не меньшие препятствия внутреннему накоплению, чем политическая нестабильность. <…>».

 

«Карбованец поплыл к рублю» – страница 15

«Вступило в силу соглашение между Украиной и Россией о введении украинского купона-карбованца в безналичный оборот. Все банковские рублевые счета украинских предприятий переводятся в карбованцевые по курсу 1:1, после чего Национальный банк Украины установит «плавающий» курс карбованца к рублю. На рубль распространяются правила, принятые для операций с иностранной валютой, а его курс будет определяться по результатам торгов на Украинской валютной бирже».

 

«Испытательный срок «Красной звезды» – страница 17

«<…> Осень 1991 года сейчас вспоминают здесь с тем вздохом, с каким взрослые говорят о золотой поре детства. К этому времени «Красная Звезда», одна из самых крупных фабрик Самары, старейшая, знаменитая в отрасли, заслуженная и награжденная, выкупила предприятие в коллективную собственность. Не вложив и одной реальной копейки, каждый становился хозяином всего. Жизнь обретала конкретный материальный интерес, и новоявленные фабрикантки в цветных платочках рывком преодолели хронический спад производства и вышли к собственному пику производительности труда 1985 года. Понимание того, что форма коллективной собственности способна как подстегивать темп производства, так и сдерживать его, придет позже, а тогда впервые без призывов, ударным трудом они показывали, на что способны… <…>

Прожитый год кажется ей бесконечно длинным. Прежние радости выглядят сомнительно, прежние беды – неоднозначно. Как, например, радовались выкупленной фабрике, а выяснилось, что в коллективной форме собственности хорошего мало: не принять быстрого, рискованного решения, потому что все должно пройти через общий совет. Как горевали, что нет уже плана ни по валу, ни по ассортименту. А вышло, что только без них и можно как следует шить. Лишь одно для нее несомненно и год назад, и сейчас: не одумается власть, не отменит грабительских налогов на тех, кто что-то производит, – потеряет производителя. <…>».

 

«Есть такая ниша!» – страница 17

[Сергей Мамонтов, предприниматель]: «<…> – Ничего странного в моем решении нет. Я просто возвращаюсь на Родину. Мамонтовы никогда не считали себя даже эмигрантами, мы беженцы, покинувшие Россию не по своей воле. В нашем доме детям запрещали говорить по-испански. Я вырос с ощущением, что наше пребывание зa границей временное. Даже скаутская организация, в которой я состоял в детстве, называлась «российские юные разведчики». <…>

…Мне глубоко симпатичны как люди многие из нынешних реформаторов, я видел их в августе прошлого года в «Белом доме», на баррикадах. Но и согласиться со всем, что сейчас происходит, тоже не могу. Вы что, считаете, что в России наступила демократия? В свое время дворянство, я считаю, сыграло пагубную роль в истории России – то дворянство, которое блокировало необходимые реформы. Результатом стал октябрь 1917-го. Сейчас происходит то же самое: коммунистическое «дворянство», оставшееся на своих местах, блокирует реформы, считая госсобственность своей личной. Ненормально, когда президент, правительство и парламент все время выясняют отношения друг с другом, когда у президента нет своей партии… <…>».

 

«Это озеро - завтрашний Чернобыль» – страница 18

«120 млн. кюри радиоактивности – в два с половиной раза больше, чем было выброшено в окружающую среду при аварии на ЧАЭС – плещется сегодня под открытым небом в озере Карачай, около Челябинска. Но еще страшнее то, как нас собираются от этого спасать. <…>

Требования общественности, запросы органов социального обеспечения трех пострадавших областей (Челябинской, Курганской и Свердловской), пожелания медиков не могли быть проигнорированы. На свет появился проект государственной программы реабилитации загрязненных территорий Уральского региона и помощи пострадавшему населению. Он рассчитан на период с 1992 по 1995 год. Однако все лекарства, больницы и компенсации окажутся бесполезными, если не будет выполнена другая часть программы – локализация источников радиационного загрязнения. А на это надежды мало. <…>».

 

«Пицунда: мертвый сезон» – страница 18, 19

«<…> На берег моря выход запрещен. Ходят слухи, что он заминирован. Школы закрыты. Детский сад не работает. Впрочем, легче перечислить то, что работает: хлебозавод, поликлиника, аптека, телеграф, военная комендатура и штаб абхазского ополчения. Еще в поселковой столовой бесплатно кормят ополченцев. Денег не платят нигде – их просто нет. Уже два месяца. Пенсию не выдают восемь месяцев. <…>

Спрашивается, как могло случиться, что на эту благословенную землю раз за разом обрушивается сейчас горе? То Осетия, то Абхазия. Пришел к власти один человек и сразу стал творить по отношению к людям то, что прежняя власть вытворяла с ним. Когда же его режим рухнул и на его пепелище явился его оппонент, он начал делать то же самое, что делал ею предшественник. Почему? Вопрос этот мучает всех.

Какое будущее ожидает людей? Скорее всего, голод (муки на хлебозаводе тогда оставалось на три дня), холод (администрация предупредила, что топить в эту зиму вряд ли будут) и продолжение войны (в Тбилиси было объявлено о созыве 40-тысячного войска)… <…>».

 

«Разве это жизнь? Конечно. Другой нет» – страница 18, 19

[Борис Дубин, старший научный сотрудник ВЦИОМ]: «<…> Для нас не было неожиданностью, что культура оказалась построенной не на письменном и печатном слове, а на аудиовизуальных жанрах, тиражированных телевидением. Не смотрят телевизор, по нашим данным, 4 процента. Книг не читает треть, думаю, даже половина населения. Как и в 70-е годы, культура чтения присуща 10–12 процентам населения. Активно связаны с книгой 3–4 процента. <…>

Судя по нашим исследованиям, растет интерес к мистике, запредельному и ужасному. Явление существует, а мы не желаем в него вдумываться, оценивая его сугубо отрицательно. Сколько грязи, например, было вылито на мелодраму, а там же работают мощнейшие социально-культурные механизмы, обучающие людей вести себя в обществе, в семье. Я видел несколько американских фильмов в жанре мелодрамы: средние по художественным достоинствам, они удивительно внутренне педагогичны. К слову, многое, что когда-то считалось безвкусным, переходило потом в разряд высокой культуры. Равно как и наоборот. <…>».

 

«Осенние мысли» – страница 20

«Хотя никаких доказательств на этот счет нет, а цифры говорят об обратном, меня не покидает ощущение, что в нашей жизни что-то меняется к лучшему. Все ругают Ельцина, все ругают правительство, просчеты очевидны, ошибки безусловны, а жизнь меняется. Если попытаться объяснить это мое ощущение, то я бы сказал так: люди поверили в капитализм. Люди начали искать свое место в новой жизни. Зашевелились новые чувства, новые страхи, новые надежды. Как когда-то поверили в социализм, и от одного этого, несмотря на голод и разруху, хлынуло воодушевление, так и сейчас от одного того, что поверили в капитализм, мрак начинает рассеиваться, дохнуло надеждой. <…>

Почему я считаю, что указ президента Ельцина, касающийся КПСС, следует оставить в силе? Потому что у партии с такой кровавой историей, как у КПСС, не должно быть будущего. Мне совершенно неважно, была она чисто политической организацией или подменяла государство. Если бы она подменяла государство во имя благоговения перед жизнью, да ради Бога, пусть бы она тогда считалась партией.

Она убивала невинных людей – в этом все дело, и только в этом. <…>».

 

«Макаров, Калашников, Стечкин и Шота Руставели» – страница 20

«<…> …Основное содержание патриотизма как психологического феномена в том, что исчезает воспитанное по мере развития цивилизации представление о ценности человеческой жизни. Своей и чужой. Патриотизм в прокламациях военного времени звучит как ода Ломоносова. Почему же в прокламациях мирного времени тот же патриотизм, каким мы наблюдаем его прежде всего в России, звучит как подлая уголовная феня, передаваемая вместе с напильником в хлебе, только не с воли, а из камеры в камеру? Потому, полагаю, что для советской ментальности характерна извращенность самых естественных чувств в сторону агрессии и самоутверждения. Советский (русский, украинский, грузинский, татарский, азербайджанский, чеченский) патриотизм из аксиоматической любви к родине выродился в зональный сторожевой инстинкт, который заставляет зверей метить территорию… <…>

Власть мешает фигуры. Где был бы Мамардашвили сегодня, при Шеварднадзе – Иоселиани? Власть любит оперировать словами «родина» и «свобода». Под звон этих литавр она вешает пацанам автоматы на плечо, сует пистолеты под мышку и по бутылке чачи в карман. Я видела похороны молодого гвардейца в Тбилиси. А перед тем – налитые глаза в салоне гвардейского спецрейса. Лучшие мальчики Грузии пьяны от крови. Им уже ничего не страшно. Ничто не дорого. Кроме родины. А родина умеет поить щедро. <…>».

 

«Кто обогатит обогащенный уран?» – страница 21

«<…> Без малого треть века мы тягались с США в безумном наращивании ядерной мускулатуры. С эпохой разоружения неизбежно встал вопрос: а куда девать боеголовки? Тогда-то и возникла идея (меня убеждали – в американских головах) высвобождающиеся сотни тонн высокообогащенного урана продать заокеанским партнерам. Переговоры об этом начались в декабре минувшего года. Превращать концентрированную до 90 проц. бомбовую начинку в низко-обогащенное энергетическое топливо предстояло двум американским компаниям. Заключив предварительные контракты, они рассчитывали получить от перепродажи российского урана большие прибыли. Но дело в свои руки взяло правительство. 28 августа от министерства энергетики США соглашение парафировал генерал Бернс, от Министерства Российской Федерации по атомной энергии – замминистра Егоров. Утвердить его должны до конца года. <…>

О предстоящем соглашении я говорил со многими специалистами-ядерщиками. В том числе и с директором Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН доктором физико-математических наук Леонидом Вольтовым, генералом Леонидом Петуховым, долгое время возглавлявшим в Средмаше главк по производству ядерного оружия, начальником лаборатории РНЦ «Курчатовский институт» Анатолием Нихамкиным, независимым экспертом Виктором Бобровым. И каждый высвечивал какую-то новую, порой весьма неожиданную грань. Крепло убеждение: целесообразность продажи оружейного урана должны обсуждать не только чиновники в минатомовских кабинетах, но и производственники, экологи, аналитики из внешней разведки – самый широкий круг. Я не знаю, выиграем ли мы, подписав соглашение, проиграем ли. Боюсь, этого пока не знает в стране никто… <…>».

 

«Да здравствует наш театр, самый народный, как не знаю что!» – страница 24

«<…> Длится бесконечный не то концерт, не то спектакль, выходят актеры, почти у нас на глазах перегримировываясь, меняя лысый парик на седой, седой на каштановый, отклеивая бороды, переодеваясь из кривых партийных пиджаков в хорошие английские костюмы. Неразборчиво шумят статисты – и мы, зал, их поддерживаем новой версией старой театральной фразы: «Кого выбирать, когда некого выбирать?..» На просцениум вползает танк, точь-в-точь фанерный, только стреляет по-настоящему, удачно подобранный на роль генерала актер – статный, басистый, вылитый генерал! – командует. Льется кровь, неотличимая от балаганного вишневого сока, только живая, статисты умирают так натурально, что им впору давать заслуженных артистов, только жаль, что посмертно… <…>

Надоела эта пьеса до смерти. Учитывая силу такого искусства, неплохо бы его запретить. Потому что этот балаган, принятый всерьез, то там, то тут кончается кровью. Миманс не умеет стрелять понарошке. Рекомендация одного порядочного и умного человека – в начале каждой войны расстрелять главнокомандующих и всех генералов с обеих сторон – до сих пор ни разу не была выполнена и все не выполняется. Единственный способ: встать, хлопнуть сиденьем кресла и пойти вон из зала. <…>».