«В Железноводске – о Карабахе» – страница 1, 2

Подзаголовок – «Руководители Азербайджана, Армении и ИКАО вместе с Ельциным и Назарбаевым – за столом переговоров»

«Сегодня начались переговоры по урегулированию карабахского конфликта.

Как подчеркнул Борис Ельцин, российский «адрес» выбран не случайно. Из-за особой тонкости обсуждаемого вопроса решено переговоры проводить на нейтральной территории. В рабочей встрече принимают участие: Президент Азербайджана Аяз Муталибов, Председатель Верховного Совета Армении Левон Тер-Петросян, руководители ИКАО, представители азербайджанской и армянской общин этой автономной области. Посредническую роль в переговорах приняли на себя президенты России и Казахстана – Борис Ельцин и Нурсултан Назарбаев.<…>

Переговоры начались в Баку 21 сентября. В Доме приемов, построенном в свое время Г. Алиевым, встретились три делегации – Азербайджана, Казахстана, России. Аяз Муталибов изложил свою программу решения проблемы Нагорного Карабаха, которая предусматривает восстановление статус-кво автономной области, признание территориальной целостности Азербайджана и неприкосновенность его границ, восстановление местных органов самоуправления. Ельцин и Назарбаев воздержались от каких-либо комментариев по этой программе. <…>

И. Гамбаров, председатель исполнительного комитета Народного фронта, высказал и такой взгляд: у России и Казахстана полно своих проблем, в том числе и межнациональных, а их президенты берутся давать нам советы.

<…>

Участники переговоров едины в том, что М. Горбачев не должен вмешиваться в ситуацию. Как известно, готовится Указ Президента СССР, в котором будет предпринята попытка еще раз разрешить проблему Нагорного Карабаха. По словам Н. Назарбаева, «необходимости в этом указе нет, две независимые республики должны сами договориться» <…>

Представитель Нагорного Карабаха А. Манучаров предложил такие варианты решения: войти на правах свободной республики в Союз или присоединиться к России. <…>

В Степанакерте выступил Б. Ельцин. Он сказал, что вместе с Н. Назарбаевым они понимают, на что идут, понимают, что тем самым кладут на весы свой политический авторитет. Главная цель – прекратить кровопролитие. Главная задача – начать переговоры. И они начнутся в Минводах. Он предложил посредничество, чтобы разрешить проблему блокады. <…>. После Б. Ельцина выступил Н. Назарбаев. Он сказал, что в Союзе никто не будет счастливым, если где-то льется кровь. Поймите нас правильно, обратился он к степанакертцам, мы не центр, мы такие же свободные республики. Мы – посредники и ничего больше. Пока мы только слушаем, и потом сядем за стол переговоров и попытаемся найти компромисс. Мы нейтральны. <…>».

 

«Тбилиси: противостояние продолжается» – страница 1

«<…> С обращением к Грузии выступил католикос, Патриарх Всея Грузии Илия II, который призвал противоборствующие стороны решить все проблемы путем переговоров. Это обращение поддержал и Председатель Верховного Совета республики Акакий Асатиани. Он призвал всех депутатов собраться в здании парламента и обсудить создавшуюся ситуацию. Однако встреча эта не состоялась.<…>

Вечером в воскресенье была предпринята попытка диалога между непарламентской оппозицией и президентом 3. Гамсахурдиа. Встреча планировалась у католикоса Патриарха Илии II. Главным условием со стороны оппозиции было предложение Гамсахурдиа обратиться с призывом к своим сторонникам, приехавшим из провинции, разойтись по домам – только в этом случае они соглашались на разговор с Гамсахурдиа. В свою очередь представители президента требовали разоружения частей национальной гвардии, перешедших на сторону оппозиции. Однако утром стало ясно, что эти попытки ни к чему не привели. <…>».

 

«В Душанбе введено чрезвычайное положение» – страница 1

«Главной причиной экстренного сбора парламентариев послужили действия исполняющего обязанности Президента республики, Председателя Верховного Совета К. Аслонова. 21 сентября, в день, когда в Душанбе открылся съезд Компартии Таджикистана, он своим Указом запретил ее деятельность, национализировал имущество. Произошло это под давлением митинговавшей на центральной площади города многочисленной толпы сторонников демократического движения и незарегистрированной партии. Конституцией республики Президент не наделен полномочиями решать судьбу какой бы то ни было политической организации. <…>

На заседании Верховного Совета большинством голосов К. Аслонов отстранен от занимаемой должности. В связи с тем, что серьезно дестабилизирована политическая обстановка в республике, парламент принял решение о введении чрезвычайного положения. <…>».

 

«Армения тоже стала независимой» – страницы 2

Подзаголовок – «Подведены итоги состоявшегося в субботу всенародного референдума в Армении»

«Заключительное заседание Центральной комиссии по проведению референдума транслировалось по телевидению на всю республику. И хотя в его результатах в Армении не сомневался никто, итоги превзошли все ожидания. Независимости Армении сказали «да» 99 процентов граждан, принявших участие в голосовании. Тех, кто голосовал против выхода республики из состава СССР, оказалось всего около половины процента. <…>

В понедельник, 23 сентября, парламент Армении намеревался принять пакет документов, законодательно оформляющих образование нового государства. Однако назначенное на утро заседание Верховного Совета перенесено на вторую половину дня в связи с вылетом Левона Тер-Петросяна в Железноводск на переговоры по проблеме Нагорного Карабаха.».

 

«Украина расстается с КГБ» – страница 2

«Постановлением Верховного Советaреспублики ликвидирован Комитет государственной безопасности Украины. Теперь вопросами разведки и контрразведки будет заниматься Служба национальной безопасности Украины (СНБ). Она подчиняется Председателю Верховного Совета (до избрания президента Украины) и подконтрольна Верховному Совету.

<…>».

 

«Конфликт депутатов и мэрии продолжается» – страница 2

«Добившись при поддержке Верховного Совета РСФСР введения в должность начальника московской милиции генерала В. Комиссарова, депутаты Моссовета намерены и впредь отстаивать полномочия представительной власти в городе.

Это проявилось с первых минут работы VII сессии Моссовета, открывшейся 23 сентября. Два часа, затраченных на формирование повестки дня, были буквально пронизаны духом противостояния с мэрией и персонально с ее руководителями Г. Поповым и Ю. Лужковым. В своих многочисленных письменных предложениях и выступлениях от микрофонов в зале депутаты высказывали серьезную озабоченность своеобразным «урезанием» их законных прав как выразителей интересов всех москвичей».

 

«И. Силаев будет пока совмещать два поста» – страница 2

«Речь шла о назначении И. Силаева председателем Межреспубликанского экономического комитета. После короткой дискуссии было принято решение: И. Силаев будет совмещать два высоких поста вплоть до назначения нового премьера России. <…>».

 

«Рабочие группы прервали работу» – страница 2

«С этого началась доработка и подготовка к подписанию договора об Экономическом Союзе. В понедельник утром в помещении бывшего парткома Кабинета Министров СССР собрались полномочные представители тринадцати суверенных государств с целью подготовить к подписанию соглашение об Экономическом союзе. Только две республики не прислали никого, и с точки зрения чисто количественной, такой сбор можно было бы считать успехом, если бы в числе отсутствующих не оказалась Россия (нет также представителя Эстонии). Поэтому полномочные представители настояли на том, чтобы совещание было прервано на несколько часов, чтобы определиться с российским представителем, так как, по общему мнению, без России работа над договором теряет всякий смысл. <…>

Словом, у всех – неотложные дела, и то, что именно им отдано предпочтение, вполне объяснимо. Только вот если не удастся договориться в ближайшее время о формах экономического сосуществования и взаимодействия, то вся страна может оказаться не у дел.<…>».

 

«Российский парламент обеспокоен положением в республике» – страница 2

«По мнению председателя Комитета по вопросам работы Советов народных депутатов и развитию самоуправления Г. Жукова, следует как можно быстрее создать новые административные структуры на всех уровнях власти. <…>

Дело в ином. Не в строительстве исполнительной власти по вертикали и горизонтали, а в проведении нормальных экономических реформ. Без них любые назначения не дадут результата. <…>».

 

«Выгодно – за 220 миллионов рублей продается Сясьский ЦБК» – страница 2

«Сегодня уже точно известно: американцы готовятся высадить десант под Санкт-Петербургом. Десант формируется не из «зеленых беретов», а из экономистов, технологов, бизнесменов. <…>

Года три назад над комбинатом висела угроза закрытия и по линии экологической: слишком уж загрязнял он и воздух, и воду. Сясьские целлюлозники обратились к западным фирмам: помогите! На комбинат пожаловали пять специалистов из Гарварда – изучить ситуацию «живьем». Вывод оказался однозначным: предприятие надо приватизировать. Идея хороша, если бы деньги были.

Предложила услуги американская фирма «Мэньюфэкчуринг Нетворкс Инк». Она полностью выкупает комбинат, организует акционерное общество, и половину акций безвозмездно передает коллективу предприятия. <…>

При этом они четко ставят два условия. Первое – чтобы им позволили выкупить основные фонды предприятия не за доллары, а за рубли. И второе – чтобы половина выпускаемой комбинатом продукции шла на экспорт по усмотрению американских совладельцев. Притом зарубежные партнеры берутся удвоить выпуск картона и санитарно-гигиенической бумаги. А с 1994 года приступить к реконструкции варочного целлюлозного цеха с соблюдением жестких требований к его экологичности. <…>

Блюстители «патриотического» целомудрия не желали замечать очевидного: такая «распродажа» выгодна всем. Она выгодна государству, поскольку в его бюджет пойдет часть валютной выручки. Выгодна и предприятию – осуществится скачок в техническом уровне, повысится конкурентоспособность на внешнем рынке. Выгодна и людям: теперь они станут акционерами, к их зарплате прибавятся ощутимые дивиденды. <…>».

 

«Для чего седлают коней казаки» – страница 3

«Чего только о казачестве в последнее время не наговорено! И что не для доброго дела они седлают коней, и что царисты они, и сплошь шовинисты. Но уже хотя бы то, что среди казачества есть люди нерусской и неславянской национальности, говорит о том, что упреки в «антисемитизме», в «шовинизме» – голословны, бездоказательны. Полезно было бы также знать, что казачество сегодня отнюдь не готовится кого-то «резать» и «рубить», и наши шашки и кинжалы – не более чем предмет национального костюма. Казачество, по сути, стремится к своему хозяйственному возрождению, при этом – вовсе не в ущерб жителям других национальностей или неказаков.<…>

В преддверии земельных реформ казачество хочет вернуться к своим формам земельной собственности: земля должна принадлежать данному населенному пункту (городу, станице, хутору), а всем жителям этой территории предоставляется право землепользования. Причем право равное, без различия нации, веры, сословия. Единственное ограничение, характерное для казачьих областей, земля никогда и никому не продается. Это гарантирует землю от разбазаривания, а жителей – от разорения. <…>

Казачество действительно выступает за восстановление казачьих полков в рядах советских Вооруженных Сил. Сегодня, когда все более слышны голоса сторонников профессиональной армии, желание казаков применить свой вековой опыт подготовки молодежи к защите Отечества, думаю, должно вызвать только одобрение. <…>

Если казачество возьмет на себя еще и часть расходов на содержание служилого казачества (как это было раньше), то удешевить содержание Вооруженных Сил будет легче, чем в каком-либо другом случае. <…>».

 

«Кого собираются защищать казаки» – страница 3

«Считаю, что первой пробой нашему нынешнему казачеству были события прошлого года в Баку. Там еще не было лампасов и есаулов, но то, что призвали резервистов только с территории Краснодарского и Ставропольского краев и Ростовской области, не случайно. Это была проба, которая показала – можно. На первый взгляд, не было никакой необходимости поднимать среди ночи тысячи людей, которых утром одели в шинели, набили без счета карманы патронами и заставили стрелять в чужом городе неизвестно куда и неизвестно в кого. <…>

Через месяц-другой казачество стало возрождаться как на дрожжах. Атаманы-молодцы нарядились, нацепили погоны с просветами, вооружились. Возникли организационные структуры, причем структуры военизированные, пошли разговоры о казачьей службе. Понятно, не для того атаманы себе крупные звезды на погоны прикручивают, чтобы в хоре петь, а для того, чтобы служить.<…>

Вот и представим себе, что рядом с нами создается новое мощное служивое сословие, живущее по самодельным правилам, скомбинированным из старых представлений о казачьих обычаях и новых установок. Системе и не снился такой подарок. <…>

Но и это еще не все. Возрождение казачества будет сопровождаться и восстановлением старых порядков, при которых люди разделятся на «своих» и «иногородних». Я сразу могу назвать те категории населения, между которыми будет существенная разница в правах: казачья верхушка (атаманы всех мастей и те, кто рядом с ними), потомственные казаки, принятые в казаки из неказачьего населения, «иногородние» – русские и украинцы, «иногородние нехристи» – евреи, мусульмане. Мнением «иногородних» уже сейчас можно пренебречь как бесконечно малой величиной.<…>».

 

«Я мог стать невольным убийцей президента» – страница 3

«Итак, 15 августа в кабинете Лиева [главного врача одного из санаториев Кисловодска] раздался телефонный звонок с форосской дачи Президента. Ему было сказано, что Михаил Сергеевич хотел бы повидаться, к этому есть причины, нужна помощь. Лиев ответил, что вылетит сразу же после разрешения своего начальства из Москвы, так как ему строго-настрого указано помнить о московском руководстве. В Форосе поняли, в чем дело, и сказали, что письменное распоряжение поступит. <…>

Наконец последовал начальственный звонок из Москвы: «Можете ехать» – и трубку положили. Лиев хотел переспросить о письменном указании, чертыхнулся про себя и вылетел к Президенту. Он нашел Михаила Сергеевича в скверном настроении. За несколько дней до 17–го во время прогулки у него случился прострел поясницы. Кто–то успел сказать Анатолию Андреевичу, что Горбачева принесли к дому практически на руках. <…>

Больше стало военных и штатских с военной выправкой. Чаще у доктора спрашивали удостоверение, хотя в машине с ним сидел молчаливый субъект, с которым Лиев прежде знаком не был. Брали удостоверение, уходили в кусты, где маскировались «опорные пункты» охраны, что–то там запрашивали по рации и пропускали. Заметил Лиев еще одну «морскую деталь» в окрестном пейзаже. Рядом с привычным пограничным катером, как бы зажав его с боков, стояли три внушительных корабля под военно-морскими флагами. <…>

Неожиданно появился незнакомый мужчина, явно не из отдыхающих, одет был не по погоде в плотный костюм. Подсел, заговорил. «Слышал (именно так – на «ты»), Горбачева «то ли разбил паралич, то ли он умер. По радио сообщили». <…>

Вот тогда-то и пришла мне в голову страшная мысль: неужели в лекарствах, которые прислали из Москвы по моей просьбе, пусть даже случайно, оказалось что-то, приведшее к катастрофе?

Анатолий Андреевич начал крутить телефонный диск – хотел связаться с Кисловодском. Связи не было. Когда он в очередной, может быть, двадцать пятый раз, набрал нужный номер, в трубке что-то щелкнуло, и мрачный голос отрезал: «Не насилуйте телефон, связи нет». И уже грубее: «Положите трубку». <…>

История с арестом Президента страны Михаила Сергеевича Горбачева тщательно расследуется. Расследование необходимо довести до конца, без каких бы то ни было умолчаний. Это трудная и сложная работа, и точки здесь ставить рано. Точку можно поставить только на радикулитном эпизоде. Он – ясен. <…> ».

 

«1917 и 1991: два коммунистических эксперимента» – страница 3

«После революции 1917 года в России зарубежная печать многократно писала о том, что эта революция являет собой весьма губительный для народа, но в то же время поучительный эксперимент. Но история коммунистических социальных экспериментов в России на этом не закончилась. Августовский путч 1991 года явил собою еще один из них.<…>

Перестройка же лишила миллионы людей той стабильности (а значит, и заинтересованности), которую они имели в эпоху тоталитарной системы, при сталинизме и позднее, вплоть до второй половины 80-х годов. Причина ясна: распад старого всегда идет быстрее, чем рождение и укрепление нового. Всеобщая тоска по утраченной стабильности – это то, что можно считать социальной базой путча. Это то социальное настроение, на которое могли рассчитывать путчисты. <…>

Приблизив к людям желаемый ими порядок, предложив им тот режим, который может обеспечить этот порядок, путчисты поставили всех нас в ситуацию социального эксперимента. Его суть проста: вводятся те или иные новые условия и наблюдается, как реагирует на эти условия объект (будь то лягушки или люди, схема эксперимента одна и та же). Конечно, путчисты готовили не научный эксперимент, а захват власти. <…>

Если бы путч сработал более радикально, то говорить об эксперименте было бы глупо: когда надеты наручники, выбора у людей больше нет. Но 18–20 августа ситуация сложилась хитрее: новый порядок был объявлен, люди введены в состояние шока, но все остались на свободе. И потому, когда оправились от шока, люди начали вести себя так, как это было естественно для каждого: одни вышли охранять Белый дом, другие углубились в секретные переговоры; одни вернулись из загранкомандировок, другие, напротив, решили остаться за границей. <…>

При всех очевидных различиях между событиями 1917 и 1991 гг. между ними есть много общего. Оба социальных эксперимента готовились исподволь и проведены сверху, кучкой заговорщиков. Оба мотивировались интересами народа, проводились якобы во имя народа и ради его блага. Оба эксперимента на самом деле проводились ради захвата политической власти в ситуации, когда предшествующая власть в стране начинала качаться. Наконец, оба эксперимента играли на болевых точках народа – на лозунгах «Мир, хлеб, свобода» (1917 г.), «Порядок в стране» (1991 г.). <…>

Если бы путча не было – его, возможно, надо было выдумать. Ведь мы не очень верили в то, что призрак военного коммунизма снова оживет. Чтобы мы поверили и испугались, призрак должен был немножечко ожить. И когда он чуть-чуть ожил, мы прошли еще одну школу ускоренного (теперь это модно!) гражданского воспитания. <…>».

 

«Союзный МИД: реорганизация на марше» – страница 7

«<…> На прошлой неделе именно за продовольствием и медикаментами летал в Брюссель к Европейскому сообществу и в Лондон к сегодняшним координаторам «большой семерки» (а также и в Варшаву) зампредседателя «временного правительства» Ю. М. Лужков. Его сопровождал многоопытный во внешнеэкономических делах замминистра иностранных дел СССР Э. Е. Обминский. Делегация располагала мандатом Государственного Совета, который на заседании 16 сентября в качестве важнейшего обсуждал продовольственный вопрос. <…>

Да, прав Олжас Сулейменов: пустые кастрюли страшнее танков. И его метафора кратко и сильно объясняет, почему перед надвигающейся зимой союзный МИД от военно-стратегических вопросов перешел к внешнепродовольственным и внешнелекарственным. <…>

То, что происходит сейчас в мидовском небоскребе, первый заместитель министра Владимир Петровский называет «реорганизацией на марше». Дипломатия не может взять отпуск, даже в те дни и недели, когда не совсем уверена, применимо ли к ней привычное наименование – «советская дипломатия». Прежний Советский Союз развалился, но не выпал из окружающего мира и должен выполнять все взятые международные обязательства. <…>

СМИД, то есть Совет министров иностранных дел Союза и республик, существует уже некоторое время. Теперь ему отводится более важное и постоянное место. В течение октября должно быть разработано Временное положение о СМИД, а также документ о распределении компетенции между союзным и республиканскими ведомствами. Их обсудят на СМИД и представят на рассмотрение Госсовета, которому принадлежит теперь высшая ответственность за внешнюю политику еще не рожденного заново Союза. Чтобы СМИД работал на постоянной основе, образован его исполнительный секретариат во главе с замминистра союзного МИД В. Д. Николаенко. <…>».

 

«Профессия: интурист» – страница 8

Подзаголовок – «О туризме как высшей стадии развития социализма»

«Несколько упростившийся порядок пересечения советской границы создал в нашей стране совершенно новую и весьма популярную профессию – турист, специализирующийся на посещении стран, недавно отказавшихся от идеи строительства социализма. Поездки, например, в Румынию и Польшу в составе организованных групп или по частным приглашениям стали для десятков тысяч советских граждан второй работой, приносящей неплохой доход. Сев в частный автомобиль, мы решили отправиться в Польшу, дабы принять на себя все муки, которые испытывает наш соотечественник, решивший продать за рубежом то, что у него купят, и купить потом то, на что ему хватит вырученных от бизнеса денег. Иными словами, наш эксперимент заключался в том, чтобы изнутри понаблюдать за процессом, который на языке некоторых советских официальных лиц именуется «продажей Родины». <…>

Главная достопримечательность славного города Бреста – другое пограничное укрепление: автопереход, известный под названием «Варшавский мост», сквозь который вот уже около трех лет с дикими очередями протискиваются на территорию Польши на автомобилях и в автобусах советские граждане. Вся жизнь Бреста и зоны по меньшей мере в 50 километров вокруг него так или иначе крутится вокруг этой неимоверной очереди, иногда начинающейся в самом центре, за седьмым светофором налево, если считать со стороны шоссе, ведущего из Москвы. <…>

Однако, как довольно быстро выясняется, как и в любой другой нашей очереди, и в этой можно не стоять, или стоять, но не так долго. Минут через пятнадцать после нашего появления два жизнерадостных молодых человека предложили нам продвинуться на несколько километров поближе к заветной цели за 600 рублей. К ночи цены поползли вверх, и, когда уже захотелось спать, сумма увеличилась вдвое.<…>

На природе томящиеся люди купаются, когда жарко, и справляют естественные надобности, когда хочется. Они утоляют жажду: на семь километров очереди есть один кран с питьевой водой, которую местные санитарные эпидемиологи давно уже признали недействительной для питья. Есть – тоже нечего, если, разумеется, ты не захватил с собой. Можно, правда, отъехать в город. Для этого надо переписать номера двух стоящих перед тобой машин, прибавить к ним свой номер и отдать соседу сзади, чтобы в твое отсутствие в коллектив не закрался посторонний. Но купить в городе все равно нечего: прилавки, как и везде, пусты. <…>».